Конспект урока по литературе на тему "Мцыри". История создания поэмы". История создания поэмы Мцыри – художественный анализ. Лермонтов Михаил Юрьевич История создания романа мцыри

История создания поэмы «Мцыри», известной романтической поэмы М. Лермонтова, могла бы сама по себе послужить сюжетом для повести. Замысел написать поэму о юном монахе, погибающем в неволе монастыря, появляется у поэта еще в юности. В дневнике семнадцатилетнего Лермонтова мы читаем следующие строки: «Написать записки молодого монаха 17-ти лет. С детства он в монастыре, кроме священных книг, ничего не читал. Страстная дума таится – Идеалы». Но понадобилось достаточно много времени, почти 10 лет, чтобы замысел поэта воплотился. Самым сложным оказалось найти те идеалы, за которые мог бы погибнуть герой.

В 1830 году Лермонтов пишет небольшую поэму «Исповедь». В ней герой-монах осужден на казнь за любовь. Через несколько лет поэт создает еще одну поэму, «Боярин Орша». Ее герой также воспитанник монастыря. Однако эти ранние разработки (позднее включенные в текст «Мцыри») не могли удовлетворить Лермонтова. Главное произведение еще ждало его впереди.

Следующим этапом в истории создания «Мцыри» становятся впечатления Лермонтова от природы Кавказа. Говорят, что все мы родом из детства – и великий поэт не становится исключением. Еще ребенком бабушка привозит его на Кавказ лечиться. Здесь он знакомится с величественной природой, слушает горные легенды. Одна из таких легенд, кавказские предания о юноше и тигре, позднее отобразится в «Мцыри» в сцене битвы с барсом.

Став взрослым, Лермонтов вновь возвращается на Кавказ, и воспоминания детства вспыхивают перед ним с новой силою. Особенно поражает его старая Военно-грузинская дорога. «Старая военно-грузинская дорога, следы коей видны и поныне, своими красотами и целой вереницей легенд особенно поразила поэта. Легенды эти были ему известны уже с детства, теперь они возобновились в его памяти, вставали в фантазии его, укреплялись в памяти вместе с то могучими, то роскошными картинами кавказской природы». Так пишет о впечатлениях поэта его первый биограф, П.А. Висковатов. Любуясь этой дорогой, Лермонтов еще и не знает, что на ней его ждет встреча с его героем…

История героя Мцыри примечательна тем, что Лермонтову было суждено встретится с ним вживую. Об этом событии вспоминали сразу два родственника поэта – его двоюродный брат А. П. Шан-Гирей и родственник по материнской линии, А. А. Хастатов. По их словам, в 1837 г., путешествуя по Военно-грузинской дороге, поэт повстречался с пожилым монахом, вернее с монастырским служкой. Они разговорились. Так Лермонтов узнал о жизни монаха – тот был последним из монастыря поблизости Мцхете. Совсем маленького, его привез в монастырь русский генерал Ермолов. Мальчик был болен и не смог продолжать путь. Когда монах вырос, он не раз пытался сбежать, потому что тосковал по дому. Одна из таких попыток едва не стоила ему жизни. После долгой болезни монах все же смирился и принял решение остаться при монастыре.

Искренний рассказ не мог не произвести на Лермонтова впечатления. Соединив услышанное от монаха со своими более ранними набросками, поэт создает окончательный вариант поэмы. Интересно, что он практически не изменил рассказанного монахом, за исключением одной ключевой детали. Герой «Мцыри» не может смириться с монастырем, это остается для поэта наиболее важным. Так рождается романтическое произведение «Мцыри».

У литературоведов существуют сомнения в точности поэтичной легенды о создании «Мцыри», изложенной все тем же Висковатовым. Одно, по крайней мере, точно не вызывает сомнений – такая история вполне могла произойти в то время. Война России с Грузией послужила причиной для появления множества детей-пленных, отличающихся неугасимой любовью к своему краю. Известен и еще одни похожий случай, который также наверняка был знаком Лермонтову: печальная история художника П. З. Захарова. Он, по рождению чеченец, также был захвачен в плен русскими. Все тот же генерал Ермолов привез его в Тифлис, где он и вырос.

Разумеется, какая бы из историй не лежала на самом деле в основании поэмы, потребовался огромный поэтический талант, чтобы превратить ее из простого рассказа о военных событиях в гениальную поэму. Создание «Мцыри» Лермонтова потребовало от него многих лет вдохновенного труда, а их результат восхищает читателей и поныне

Тест по произведению

Поэма «Мцыри» имела многолетнюю историю создания. Поводом к её написанию послужила встреча Лермонтова, странствовавшего по Военно-Грузинской дороге в 1837 году, с одиноким монахом, последним обитателем монастыря - бэри. Ребёнком он был пленён генералом Ермоловым. Ермолов вёз его с собой, но мальчик, оторванный от семьи и родного селенья, заболел по дороге. Генерал оставил заболевшего ребёнка монастырской братии, но горец не смог смириться с монастырём, делал попытки к бегству, после одной из таких попыток оказался на краю могилы. Поэма была навеяна и грузинским фольклором, восхищавшим Лермонтова. Так эпизод битвы с барсом восходит к древней грузинской песне «Юноша и барс» .

Замысел «Мцыри» намечен Лермонтовым в одной из замет 1831 года. Лермонтову в ту пору 17 лет - и он размышляет о судьбе семнадцатилетнего юноши-монаха, томящегося в монастыре: “Написать записки молодого монаха 17 лет. - С детства он в монастыре; кроме священных, книг не читал. Страстная душа томится. - Идеалы… ” В этих словах - существо трагедии Мцыри. Мцыри молод, одна из черт юной души - жажда познания, открытия мира. Мцыри же, “кроме священных, книг не читал”. Его сознание пробудилось, но не имеет пищи. Как одну из причин побега Мцыри называет желание “взглянуть на дальние поля, узнать, прекрасна ли земля, узнать, для веры иль тюрьмы на этот свет родимся мы”. В то же время герой, “который книг не читал”, наделён первозданной чистотой - это “библейский человек”, близкий царству зверей и растений. Его не страшат стихии, он ловит руками молнии и бежит из монастыря в “час ночной, ужасный час”, когда вся братия в ужасе молится. Однако попытки Мцыри слиться с природой обречены на неудачу. Мцыри вступает в схватку с “пустынным барсом” - играющей и свободной силой естественного мира. Естественная среда, с которой стремится слиться Мцыри, противостоит его монашескому воспитанию. Мцыри пытается перепрыгнуть пропасть и вернуться в совершенно иной культурный мир, когда-то родной и близкий ему. Но разорвать с привычным укладом жизни не так просто: Мцыри отнюдь не “природный человек”, он не умеет ориентироваться в лесу, среди изобилия погибает от голода.

За судьбой Мцыри угадывается удел человека, бесконечно одинокого на земле среди “божьего сада природы”. Вокруг Мцыри - прекрасный сад со следами “небесных слёз”. Волшебные голоса ведут речь о “тайнах неба и земли”, и лишь голоса человека нет в этом хоре:
И все природы голоса

Сливались тут, не раздался

В торжественный хваленья час

Лишь человека гордый глас.

«Жизнь не в том, чтобы жить, а в том, чтобы чувствовать, что живёшь.»

Василий Ключевский, русский историк XIX–XX в.

Мцыри

(в переводе с грузинского)

неслужащий монах,

послушник,

пришелец,

чужеземец,

чужак

Эпиграф

Эпиграфом к поэме послужила фраза из библейской легенды об израильском царе Саулу и его сыне Ионафане, который нарушил запрет отца не принимать пищу до вечера. Вся земля источала мед, а воины были голодны после сражения. Ионафан нарушил запрет и фразу «Вкушая, вкусих мало меда, и се аз умираю» он произносит в ожидании казни.

«Вкушая, вкусих мало мёда,

и се аз умираю». Первая книга Царств, слова Ионафана (гл. 14, ст. 43)

Вкушая, вкусих мало меду и се аз умираю

Из Библии (церковно-славянский текст). Первая книга Царств, слова Ионафана (гл. 14, ст. 43): «...Вкушая, вкусих мало меду, омочив конец жезла, иже в руце моей, и се аз умираю». Перевод на современный русский язык: «...я отведал концом палки, которая в руке моей, немного меду; и вот я должен умереть». Иносказательно: сожаление о том, что короток век человека, далеко не все радости жизни были изведаны.

Словарь крылатых слов и выражений

«Там, где сливаяся шумят, Обнявшись будто две сестры Струи Арагвы и Куры Был монастырь...»

Джвари (Крестовый монастырь ), воспетый поэтом М. Ю. Лермонтовым...

Основа сюжета (2 варианта)

В основу сюжета лёг рассказ старого монаха, которого Лермонтов встретил в Мцхете, грузинском городе вблизи Тбилиси, расположенном при впадении реки Арагви в Куру. Здесь на вершинах гор возвышается храм Джвари (Крест) и собор Светицхавели - усыпальница грузинских царей.

Согласно одному рассказу, переданному П. А. Висковатовым со слов родственников Лермонтова, генерал А. П. Ермолов «вез с собою и оставил заболевшего ребенка монастырской братии»

Бэри поведал грустную историю собственной жизни. Когда-то давно, еще шестилетним мальчиком, он попал в плен и был привезен русским генералом (по версии Лермонтова - Ермоловым) в эти края. Один из послушников монастыря Джавари отнесся к ребенку с сочувствием и оставил его у себя. Пленник сначала пытался протестовать, даже предпринимал побег, едва не закончившийся его гибелью. Однако со временем он полностью смирился со своей судьбой и навсегда остался жить среди монахов.

3. Основа сюжета

Созданию «Мцыри» послужила совсем неординарная история ребенка, который был взят в плен в чеченском ауле Дады-Юрта и вскоре крещен под именем Петр Захаров. Мальчик поразил всех своими способностями к рисованию; на маленького чеченца обратил внимание генерал П. Н. Ермолов и взял с собою в Тифлис. Ермолов полюбил его, отправил в Москву, где тот восемь лет учился живописи, а затем поступил в Академию художеств (в Петербурге).

ПЕТР ЗАХАРОВ-ЧЕЧЕНЕЦ. Портрет Алексея Петровича Ермолова. Около 1843

Пётр Захаров-Чеченец. Автопортрет.

Работа над произведением

Вернувшись с Кавказа, поэт вернулся к своему давнему замыслу и органически объединил его с услышанным рассказом.

• Дикая и прекрасная кавказская природа , а точнее окрестности монастыря Джавари, расположенного рядом с местом слияния двух могучих рек, Куры и Арагвы, более всего подходила в качестве фон
• Вспомнились и грузинские фольклорные произведения (например, легенда о диком барсе), услышанные Лермонтовым в предыдущие поездки на Кавказ.

• Они-то и повлияли существенным образом на характер Мцыри . История создания поэмы, таким образом, все больше привязывалась к хорошо знакомым особенностям жизни на Кавказе и личным впечатлениям, оставшимся от многократных посещений этих мест. В результате довольно скоро родился текст романтической поэмы: на ее рукописи сохранилась пометка автора, указывавшая на день завершения работы: 5 августа 1839 года. А на следующий год произведение было напечатано в сборнике со стихотворениями поэта.

"Военно-грузинская дорога близ Мцхета"

ХУДОЖНИК: ЛЕРМОНТОВ МИХАИЛ ЮРЬЕВИЧ

Выход в свет

История создания поэмы «Мцыри» включает и рассказ С. Аксакова о том, как в мае 1840 года поэт лично читал главу «Бой с барсом» на именинах писателя Н.В. Гоголя. Писатель сам не присутствовал на вечере, но общался с бывшими там гостями. По его словам, новое «детище» Лермонтова было встречено с восторгом и вызвало живой отклик.

Другие воспоминания о знакомстве с поэмой оставил А.Н. Муравьев. Он писал, что в 1839 году посетил Царское Село, где в тот момент находился поэт. В один из вечеров он навестил Лермонтова, который пребывал в возбужденном состоянии и прочитал ему от начала до конца новую «великолепную» поэму под названием «Мцыри».

Название поэмы

«Мцыри» . Лермонтов не сразу придумал такое название. В черновом варианте поэма именовалась «Бэри». По мере работы и воплощения творческого замысла заголовок произведения изменился. Слово «бэри» в переводе на русский язык означает «монах». Но герой Лермонтова еще не прошел обряд пострига, поэтому для его названия больше подходило «мцыри». Кроме того, в грузинском языке это слово имело еще одно значение – чужеземец, человек одинокий, без родни и друзей. Это в полной мере характеризует главного героя поэмы

Зов страстной души

Судьбы у старца из Джавари , беседовавшего с поэтом, и юноши из поэмы сложились по-разному - это был принципиально авторский подход.

Первый смирился со своей участью и дожил в монастыре до старости.

Второй желает любым способом обрести свободу. В своем стремлении он не боится выступить против незнакомого, но такого близкого ему мира природы. Она является символом вольной жизни для Мцыри.

Почему Мцыри погибает

Финал поэмы трагичен. Мцыри, так стремившийся обрести единение с природой, погибает. По законам романтизма герой не находит единения ни с живущими рядом с ним на протяжении нескольких лет и желающими ему добра монахами , ни с естественными стихиями природы. Первые чужды Мцыри по духу. Вторые одерживают верх над монашеским воспитанием героя.

Читайте подробнее на FB.ru:

http://fb.ru/article/164087/mtsyiri-istoriya-sozdaniya-poemyi

Гипермаркет знаний >>Литература >>Литература 7 класс >>Из истории создания поэмы «Мцыри». «Мцыри»

Замысел написать о монахе, который томится в монастырской неволе, возник у Лермонтова еще в 1830 году, когда он учился в пансионе. Он начал писать тогда поэму под названием «Исповедь» - про молодого отшельника, «испанца родом и душой». Через несколько лет Лермонтов снова вернулся к прежней теме и написал поэму «Боярин Орша». Действие происходит в России, во времена Ивана Грозного. Её герой - русский, безродный Арсений, юноша страстный и непокорный. Но и эта поэма осталась ненапечатанной.

В 1837 году, следуя по Военно-Грузинской дороге к месту своей ссылки, Лермонтов остановился в древней грузинской столице Мцхет, осмотрел старинный мцхетский собор «Светицховели». На остроконечной горе, над самым слиянием Куры и Арагвы, виднелся старинный монастырь «Джварис-сакдари» («Монастырь креста»).

Эти впечатления и легли в основу новой поэмы - о судьбе монаха, погибающего в монастырской неволе. На этот раз Лермонтов задумал поэму о современности. Действие её происходит не в Испании и не в России времён Ивана Грозного, а «немного лет тому назад» на Кавказе. Лермонтов рассказывает в ней о пленнике российского самодержавия, о судьбе своего сверстника. Создал Лермонтов эту поэму уже по возвращении из ссылки. На рукописи выставлено число: «1839 года 5 августа». А на обложке написано заглавие: «Бэри». К этому слову Лермонтов сделал примечание: «Бэри по-грузински - монах». Но герой поэмы не монах: его еще только готовят в монахи. А для таких в грузинском языке имеется другое название - «мцыри». И Лермонтов переменил название поэмы, которая вынашивалась и обдумывалась им в течение девяти лет.
По И. Андроникову

Мцыри
Вкушая, вкусих мало мёда,
и се аз умираю.
1-я Книга Царств

1
Немного лет тому назад,
Там, где, сливался, шумят,
Обнявшись, будто две сестры,
Струи Арагвы и Куры,
Был монастырь. Из-за горы
И нынче видит пешеход
Столбы обрушенных ворот,
И башни, и церковный свод;
Но не курится уж под ним
Кадильниц благовонный дым,
Не слышно пенье в поздний час
Молящих иноков за нас.
Теперь один старик седой,
Развалин страж полуживой,
Людьми и смертию забыт,
Сметает пыль с могильных плит,
Которых надпись говорит
О славе прошлой - и о том,
Как, удручён своим венцом,
Такой-то царь, в такой-то год
Вручал России свой народ.
И Божья благодать сошла
На Грузию! она цвела
С тех пор в тени своих садов,
Не опасался врагов,
За гранью дружеских штыков.

2
Однажды русский генерал
Из гор к Тифлису проезжал;
Ребёнка пленного он вёз.
Тот занемог, не перенёс
Трудов далёкого пути;
Он был, казалось, лет шести;
Как серна гор, пуглив и дик,
И слаб и гибок, как тростник.
Но в нём мучительный недуг
Развил тогда могучий дух
Его отцов. Без жалоб он
Томился, даже слабый стон
Из детских губ не вылетал,
Он знаком пищу отвергал
И тихо, гордо умирал.
Из жалости один монах
Больного призрел, и в стенах
Хранительных остался он,
Искусством дружеским спасён.
Но, чужд ребяческих утех,
Сначала бегал он от всех,
Бродил безмолвен, одинок,
Смотрел, вздыхая, на восток,
Томим неясною тоской
По стороне своей родной.
Но после к плену он привык,
Стал понимать чужой язык,
Был окрещён святым отцом
И, с шумным светом незнаком,
Уже хотел во цвете лет
Изречь монашеский обет,
Как вдруг однажды он исчез
Осенней ночью. Тёмный лес
Тянулся по горам кругом.
Три дня все поиски по нём
Напрасны были, но потом
Его в степи без чувств нашли
И вновь в обитель принесли.
Он страшно бледен был и худ
И слаб, как будто долгий труд,
Болезнь иль голод испытал.
Он на допрос не отвечал
И с каждым днём приметно вял.
И близок стал его конец;
Тогда пришёл к нему чернец
С увещеваньем и мольбой;
И, гордо выслушав, больной
Привстал, собрав остаток сил,
И долго так он говорил:

3
«Ты слушать исповедь мою
Сюда пришёл, благодарю.
Всё лучше перед кем-нибудь
Словами облегчить мне грудь;
Но людям я не делал зла,
И потому мои дела
Немного пользы вам узнать, -
Л душу можно ль рассказать?
Я мало жил, и жил в плену.
Таких две жизни за одну,
Но только полную тревог,
Я променял бы, если б мог.
Я знал одной лишь думы власть,
Одну - но пламенную страсть:
Она, как червь, во мне жила,
Изгрызла душу и сожгла.
Она мечты мои звала
От келий душных и молитв
В тот чудный мир тревог и битв,
Где в тучах прячутся скалы,
Где люди вольны, как орлы.
Я эту страсть во тьме ночной
Вскормил слезами и тоской;
Её пред небом и землёй
Я ныне громко признаю
И о прощенье не молю.

4
Старик! я слышал много раз,
Что ты меня от смерти спас -
Зачем?.. Угрюм и одинок,
Грозой оторванный листок,
Я вырос в сумрачных стенах
Душой - дитя, судьбой - монах.
Я никому не мог сказать
Священных слов «отец» и «мать».
Конечно, ты хотел, старик,
Чтоб я в обители отвык
От этих сладостных имён, -
Напрасно: звук их был рождён
Со мной. Я видел у других
Отчизну, дом, друзей, родных,
А у себя не находил
Не только милых душ - могил!
Тогда, пустых не тратя слёз,
В душе я клятву произнёс:
Хотя на миг когда-нибудь
Мою пылающую грудь
Прижать с тоской к груди другой,
Хоть незнакомой, но родной.
Увы! теперь мечтанья те
Погибли в полной красоте,
И я, как жил, в земле чужой
Умру рабом и сиротой.
Меня могила не страшит:
Там, говорят, страданье спит
В холодной вечной тишине;
Но с жизнью жаль расстаться мне.
Я молод, молод... Знал ли ты
Разгульной юности мечты?
Или не знал, или забыл,
Как ненавидел и любил;
Как сердце билося живей
При виде солнца и полей
С высокой башни угловой,
Где воздух свеж и где порой
В глубокой скважине стены,
Дитя неведомой страны,
Прижавшись, голубь молодой
Сидит, испуганный грозой?
Пускай теперь прекрасный свет
Тебе постыл: ты слаб, ты сед,
И от желаний ты отвык.
Что за нужда? Ты жил, старик!
Тебе есть в мире что забыть,
Ты жил, - я также мог бы жить!

6
Ты хочешь знать, что видел я
На воле? - Пышные поля,
Холмы, покрытые венцом
Дерев, разросшихся кругом,
Шумящих свежею толпой,
Как братья в пляске круговой.
Я видел груды тёмных скал,
Когда поток их разделял,
И думы их я угадал:
Мне было свыше то дано!
Простёрты в воздухе давно
Объятья каменные их
И жаждут встречи каждый миг;
Но дни бегут, бегут года -
Им не сойтиться никогда!
Я видел горные хребты,
Причудливые, как мечты,
Когда в час утренней зари
Курилися, как алтари,
Их выси в небе голубом,
И облачко за облачком,
Покинув тайный свой ночлег,
К востоку направляло бег -
Как будто белый караван
Залётных птиц из дальних стра1
Вдали я видел сквозь туман,
В снегах, горящих, как алмаз,
Седой, незыблемый Кавказ;
И было сердцу моему
Легко, не знаю почему.
Мне тайный голос говорил,
Что некогда и я там жил,
И стало в памяти моей
Прошедшее ясней, ясней...

7
И вспомнил я отцовский дом
Ущелье наше, и кругом
В тени рассыпанный аул;
Мне слышался вечерний гул
Домой бегущих табунов
И дальний лай знакомых псов.
Я помнил смуглых стариков,
При свете лунных вечеров
Против отцовского крыльца
Сидевших с важностью лица;
И блеск оправленных ножон
Кинжалов длинных... и как сон
Всё это смутной чередой
Вдруг пробегало предо мной.

Замирайло. «Мцыри»

Опишите иллюстрацию к поэме «Мцыри». Какую строку из поэмы вы подписали бы под нею?

А мой отец? Он, как живой,
В своей одежде боевой
Являлся мне, и помнил я
Кольчуги звон, и блеск ружья,
И гордый непреклонный взор,
И молодых моих сестер...
Лучи их сладостных очей
И звук их песен и речей
Над колыбелию моей...
В ущелье там бежал поток.
Он шумен был, но неглубок;
К нему, на золотой песок,
Играть я в полдень уходил
И взором ласточек следил,
Когда они перед дождём
Волны касалися крылом.
И вспомнил я наш мирный дом
И пред вечерним очагом
Рассказы долгие о том,
Как жили люди прежних дней,
Когда был мир ещё пышней.

8
Ты хочешь знать, что делал я
На воле? Жил - и жизнь моя
Без этих трёх блаженных дней
Была б печальней и мрачней
Бессильной старости твоей.
Давным-давно задумал я
Взглянуть на дальние поля,
Узнать, прекрасна ли земля,
Узнать, для воли иль тюрьмы
На этот свет родимся мы.
И в час ночной, ужасный час,
Когда гроза пугала вас,
Когда, столпясь при алтаре,
Вы ниц лежали на земле,
Я убежал. О, я, как брат,
Обняться с бурей был бы рад!
Глазами тучи я следил,
Рукою молнию ловил...
Скажи мне, что средь этих стен
Могли бы дать вы мне взамен
Той дружбы краткой, но живой,
Меж бурным сердцем и грозой?..

9
Бежал я долго - где, куда?
Не знаю! Ни одна звезда
Не озаряла трудный путь.
Мне было весело вдохнуть
В мою измученную грудь
Ночную свежесть тех лесов,
И только! Много я часов
Бежал и наконец, устав,
Прилёг между высоких трав;
Прислушался: погони нет.
Гроза утихла. Бледный свет
Тянулся длинной полосой
Меж тёмным небом и зёмлей
И различал я, как узор,
На ней зубцы далёких гор;
Недвижим, молча я лежал.
Порой в ущелии шакал
Кричал и плакал, как дитя,
И, гладкой чешуёй блестя,
Змея скользила меж камней;
Но страх не сжал души моей:
Я сам, как зверь, был чужд людей
И полз и прятался, как змей.

10
Внизу глубоко подо мной
Поток, усиленный грозой,
Шумел, и шум его глухой
Сердитых сотне голосов
Подобился. Хотя без слов,
Мне внятен был тот разговор,
Немолчный ропот, вечный спор
С упрямой грудою камней.
То вдруг стихал он, то сильней
Он раздавался в тишине;
И вот, в туманной вышине
Запели птички, и восток
Озолотился;ветерок
Сырые шевельнул листы;
Дохнули сонные цветы,
И, как они, навстречу дню,
Я поднял голову мою...
Я осмотрелся; не таю:
Мне стало страшно; на краю
Грозящей бездны я лежал,
Где выл, крутясь, сердитый вал;
Туда вели ступени скал;
Но лишь злой дух по ним шагал,
Когда, низверженный с небес,
В подземной пропасти исчез.

11
Кругом меня цвёл Божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слёз,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерёв
Прозрачной зеленью листов;
И грозды полные на них,
Серёг подобье дорогих,
Висели пышно, и порой
К ним птиц летал пугливый рой.
И снова я к земле припал
И снова вслушиваться стал
К волшебным, странным голосам;
Они шептались по кустам,
Как будто речь свою вели
О тайнах неба и земли;
И все природы голоса
Сливались тут; не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Всё, что я чувствовал тогда,
Те думы - им уж нет следа;
Но я б желал их рассказать,
Чтоб жить, хоть мысленно, опять.
В то утро был небесный свод
Так чист, что ангела полёт
Прилежный взор следить бы мог;
Он так прозрачно был глубок.
Так полон ровной синевой!
Я в нём глазами и душой
Тонул, пока полдневный зной
Мои мечты не разогнал,
И жаждой я томиться стал.

12
Тогда к потоку с высоты,
Держась за гибкие кусты,
С плиты на плиту я, как мог,
Спускаться начал. Из-под ног
Сорвавшись, камень иногда
Катился вниз - за ним бразда
Дымилась, прах вился столбом,
Гудя и прыгая, потом
Он поглощаем был волной;
И я висел над глубиной,
Но юность вольная сильна,
И смерть казалась не страшна!
Лишь только я с крутых высот
Спустился, свежесть горных вод
Повеяла навстречу мне,
И жадно я припал к волне.
Вдруг - голос - лёгкий шум шагов.
Мгновенно скрывшись меж кустов,
Невольным трепетом объят,
Я поднял боязливый взгляд
И жадно вслушиваться стал:
И ближе, ближе всё звучал
Грузинки голос молодой,
Так безыскусственно живой,
Так сладко вольный, будто он
Лишь звуки дружеских имен
Произносить был приучён.
Простая песня то была,
Но в мысль она мне залегла,
И мне, лишь сумрак настаёт,
Незримый дух её поёт.

13
Держа кувшин над головой,
Грузинка узкою тропой
Сходила к берегу. Порой
Она скользила меж камней,
Смеясь неловкости своей.
И беден был её наряд;
И шла она легко, назад
Изгибы длинные чадры
Откинув. Летние жары
Покрыли тенью золотой
Лицо и грудь её; и зной
Дышал от уст её и щёк.
И мрак очей был так глубок,
Так полон тайнами любви,
Что думы пылкие мои
Смутились. Помню только я
Кувшина звон, - когда струя
Вливалась медленно в него,
И шорох... больше ничего.
Когда же я очнулся вновь
И отлила от сердца кровь,
Она была уж далеко,
И шла, хоть тише, - но легко,
Стройна под ношею своей,
Как тополь, царь её полей!
Недалеко, в прохладной мгле,
Казалось, приросли к скале
Две сакли дружною четой;
Над плоской кровлею одной
Дымок струился голубой.
Я вижу будто бы теперь,
Как отперлась тихонько дверь...
И затворилася опять!..
Тебе, я знаю, не понять
Мою тоску, мою печаль;
И если б мог, - мне было б жаль:
Воспоминанья тех минут
Во мне, со мной пускай умрут.

14
Трудами ночи изнурён,
Я лёг в тени. Отрадный сон
Сомкнул глаза невольно мне...
И снова видел я во сне
Грузинки образ молодой.
И странной, сладкою тоской
Опять моя заныла грудь.
Я долго силился вздохнуть -
И пробудился. Уж луна
Вверху сияла, и одна
Лишь тучка кралася за ней,
Как за добычею своей,
Объятья жадные раскрыв.
Мир тёмен был и молчалив;
Лишь серебристой бахромой
Вершины цепи снеговой
Вдали сверкали предо мной
Да в берега плескал поток.
В знакомой сакле огонёк
То трепетал, то снова гас:
На небесах в полночный час
Так гаснет яркая звезда!
Хотелось мне... но я туда
Взойти не смел. Я цель одну -
Пройти в родимую страну -
Имел в душе и превозмог
Страданье голода, как мог,
И вот дорогою прямой
Пустился, робкий и немой.
Но скоро в глубине лесной
Из виду горы потерял
И тут с пути сбиваться стал.

15
Напрасно в бешенстве порой
Я рвал отчаянной рукой
Терновник, спутанный плющом:
Всё лес был, вечный лес кругом,
Страшней и гуще Каждый час;
И миллионом чёрных глаз
Смотрела ночи темнота
Сквозь ветви каждого куста...
Моя кружилась голова;
Я стал влезать на дерева;
Но даже на краю небес
Всё тот же был зубчатый лес.
Тогда на землю я упал,
И в исступлении рыдал,
И грыз сырую грудь земли,
И слёзы, слёзы потекли
В неё горючею росой...
Но, верь мне, помощи людской
Я не желал... Я был чужой
Для них навек, как зверь степной;
И если б хоть минутный крик
Мне изменил - клянусь, старик,
Я б вырвал слабый мой язык.

16
Ты помнишь детские года:
Слезы не знал я никогда;
Но тут я плакал без стыда.
Кто видеть мог? Лишь тёмный лес
Да месяц, плывший средь небес!
Озарена его лучом,
Покрыта мохом и песком,
Непроницаемой стеной
Окружена, передо мной
Была поляна. Вдруг по ней
Мелькнула тень, и двух огней
Промчались искры... и потом
Какой-то зверь одним прыжком
Из чащи выскочил и лёг,
Играя, навзничь на песок.
То был пустыни вечный гость -
Могучий барс. Сырую кость
Он грыз и весело визжал;
То взор кровавый устремлял,
Мотая ласково хвостом,
На полный месяц, - и на нём
Шерсть отливалась серебром.
Я ждал, схватив рогатый сук,
Минуту битвы; сердце вдруг
Зажглося жаждою борьбы
И крови... да, рука судьбы
Меня вела иным путём...
Но нынче я уверен в том,
Что быть бы мог в краю отцов
Не из последних удальцов.

17
Я ждал. И вот в тени ночной
Врага почуял он, и вой
Протяжный, жалобный, как стон,
Раздался вдруг... и начал он
Сердито лапой рыть песок,
Встал на дыбы, потом прилёг,
И первый бешеный скачок
Мне страшной смертию грозил...
Но я его предупредил.
Удар мой верен был и скор.
Надёжный сук мой, как топор,
Широкий лоб его рассек...
Он застонал, как человек,
И опрокинулся. Но вновь,
Хотя лила из раны кровь
Густой, широкою волной,
Бой закипел, смертельный бой!

В. Милашевский. «Бой с барсом»

Как удалось художнику в этой иллюстрации передать самый напряжённый эпизод из поэмы «Мцыри»?

18
Ко мне он кинулся на грудь;
Но в горло я успел воткнуть
И там два раза повернуть
Моё оружье... Он завыл,
Рванулся из последних сил,
И мы, сплетясь, как пара змей,
Обнявшись крепче двух друзей,
Упали разом, и во мгле
Бой продолжался на земле.
И я был страшен в этот миг;
Как барс пустынный, зол и дик,
Я пламенел, визжал, как он;
Как будто сам я был рождён
В семействе барсов и волков
Под свежим пологом лесов.
Казалось, что слова людей
Забыл я - ив груди моей
Родился тот ужасный крик,
Как будто с детства мой язык
К иному звуку не привык...
Но враг мой стал изнемогать,
Метаться, медленней дышать,
Сдавил меня в последний раз...
Зрачки его недвижных глаз
Блеснули грозно - и потом
Закрылись тихо вечным сном;
Но с торжествующим врагом
Он встретил смерть лицом к лицу,
Как в битве следует бойцу!..

19
Ты видишь на груди моей
Следы глубокие когтей;
Ещё они не заросли
И не закрылись; но земли
Сырой покров их освежит
И смерть навеки заживит.
О них тогда я позабыл,
И вновь, собрав остаток сил,
Побрёл я в глубине лесной...
Но тщетно спорил я с судьбой:
Она смеялась надо мной!

20
Я вышел из лесу. И вот
Проснулся день, и хоровод
Светил напутственных исчез
В его лучах. Туманный лес
Заговорил. Вдали аул
Куриться начал. Смутный гул
В долине с ветром пробежал...
Я сел и вслушиваться стал;
Но смолк он вместе с ветерком.
И кинул взоры я кругом:
Тот край, казалось, мне знаком.
И страшно было мне, понять
Не мог я долго, что опять
Вернулся я к тюрьме моей;
Что бесполезно столько дней
Я тайный замысел ласкал,
Терпел, томился и страдал,
И всё зачем?.. Чтоб в цвете лет,
Едва взглянув на Божий свет,
При звучном ропоте дубрав
Блаженство вольности познав,
Унесть в могилу за собой
Тоску по родине святой,
Надежд обманутых укор
И вашей жалости позор!..
Ещё в сомненье погружён,
Я думал: это страшный сон...
Вдруг дальний колокола звон
Раздался снова в тишине -
И тут всё ясно стало мне...
О! я узнал его тотчас!
Он с детских глаз уже не раз
Сгонял виденья снов живых
Про милых ближних и родных,
Про волю дикую степей,
Про лёгких, бешеных коней,
Про битвы чудные меж скал,
Где всех один я побеждал!..
И слушал я без слёз, без сил.
Казалось, звон тот выходил
Из сердца - будто кто-нибудь
Железом ударял мне в грудь.
И смутно понял я тогда,
Что мне на родину следа
Не проложить уж никогда.

21
Да, заслужил я жребий мой!
Могучий конь, в степи чужой,
Плохого сбросив седока,
На родину издалека
Найдёт прямой и краткий путь...
Что я пред ним? Напрасно грудь
Полна желаньем и тоской:
То жар бессильный и пустой,
Игра мечты, болезнь ума.
На мне печать свою тюрьма
Оставила... Таков цветок
Темничный: вырос одинок
И бледен он меж плит сырых,
И долго листьев молодых
Не распускал, всё ждал лучей
Живительных. И много дней
Прошло, и добрая рука
Печалью тронулась цветка,
И был он в сад перенесён,
В соседство роз. Со всех сторон
Дышала сладость бытия...
Но что ж? Едва взошла заря,
Палящий луч её обжёг
В тюрьме воспитанный цветок...

22
И как его, палил меня
Огонь безжалостного дня.
Напрасно прятал я в траву
Мою усталую главу:
Иссохший лист её венцом
Терновым над моим челом
Свивался, и в лицо огнём
Сама земля дышала мне.
Сверкая быстро в вышине,
Кружились искры; с белых скал
Струился пар. Мир Божий спал.
В оцепенении глухом
Отчаянья тяжёлым сном.
Хотя бы крикнул коростель,
Иль стрекозы живая трель
Послышалась, или ручья
Ребячий лепет... Лишь змея,
Сухим бурьяном шелестя,
Сверкая жёлтою спиной,
Как будто надписью златой
Покрытый донизу клинок,
Бразд я рассыпчатый песок,
Скользила бережно; потом,
Играя, нежася на нем,
Тройным свивалася кольцом;
То, будто вдруг обожжена,
Металась, прыгала она
И в дальних пряталась кустах...

23
И было всё на небесах
Светло и тихо. Сквозь пары
Вдали чернели две горы.
Наш монастырь из-за одной
Сверкал зубчатою стеной.
Внизу Арагва и Кура,
Обвив каймой из серебра
Подошвы свежих островов,
По корням шепчущих кустов
Бежали дружно и легко...
До них мне было далеко!
Хотел я встать - передо мной
Всё закружилось с быстротой;
Хотел кричать - язык сухой
Беззвучен и недвижим был...
Я умирал. Меня томил
Предсмертный бред. Казалось мне,
Что я лежу на влажном дне
Глубокой речки - и была
Кругом таинственная мгла.
И, жажду вечную поя,
Как лёд, холодная струя,
Журча, вливалася мне в грудь...
И я боялся лишь заснуть, -
Так было сладко, любо мне...
А надо мною в вышине
Волна теснилася к волне
И солнце сквозь хрусталь волны
Сияло сладостней луны...
И рыбок пёстрые стада
В лучах играли иногда.
И помню я одну из них:
Она приветливей других
Ко мне ласкалась. Чешуёй
Была покрыта золотой
Её спина. Она вилась
Над головой моей не раз,
И взор ее зелёных глаз
Был грустно нежен и глубок...
И надивиться я не мог:
Её сребристый голосок
Мне речи странные шептал,
И пел, и снова замолкал.
*
Он говорил: «Дитя моё,
Останься здесь со мной:
В воде привольное житьё
И холод и покой.
*
Я созову моих сестёр:
Мы пляской круговой
Развеселим туманный взор
И дух усталый твой.
Усни, постель твоя мягка.
Прозрачен твой покров
Пройдут года, пройдут века
Под говор чудных снов.
*
О милый мой! не утаю.
Что я тебя люблю,
Люблю, как вольную струю,
Люблю, как жизнь мою...»
И долго, долго слушал я;
И мнилось, звучная струя
Сливала тихий ропот свой
С словами рыбки золотой.
Тут я забылся. Божий свет
В глазах угас. Безумный бред
Бессилью тела уступил...

24
Так я найдён и поднят был...
Ты остальное знаешь сам.
Я кончил. Верь моим словам
Или не верь, мне всё равно.
Меня печалит лишь одно:
Мой труп холодный и немой
Не будет тлеть в земле родной,
И повесть горьких мук моих
Не призовёт меж стен глухих
Вниманье скорбное ничьё
На имя тёмное моё.

25
Прощай, отец... дай руку мне:
Ты чувствуешь, моя в огне...
Знай, этот пламень с юных дней,
Таяся, жил в груди моей;
Но ныне пищи нет ему,
И он прожёг свою тюрьму
И возвратится вновь к тому,
Кто всем законной чередой
Даёт страданье и покой...
Но что мне в том? - пускай в раю,
В святом,заоблачном краю
Мой дух найдёт себе приют...
Увы! -(за несколько минут
Между крутых и тёмных скал,
Где я в ребячестве играл,
Я б рай и вечность променял...

26
Когда я стану умирать,
И, верь, тебе не долго ждать,
Ты перенесть меня вели
В наш сад, в то место, где цвели
Акаций белых два куста...
Трава меж ними так густа,
И свежий воздух так душист,
И так прозрачно-золотист
Играющий на солнце лист!
Там положить вели меня.
Сияньем голубого дня
Упьюся я в последний раз.
Оттуда виден и Кавказ!
Быть может, он с своих высот
Привет прощальный мне пришлёт,
Пришлёт с прохладным ветерком...
И близ меня перед концом
Родной опять раздастся звук!
И стану думать я, что друг
Иль брат, склонившись надо мной,
Отёр внимательной рукой
С лица кончины хладный пот
И что вполголоса поёт
Он мне про милую страну...
И с этой мыслью я засну,
И никого не прокляну!..»

Вопросы и задания

Поделимся первыми впечатлениями
1. «...Что за огненная душа, что за могучий дух, что за исполинская натура у этого Мцыри!» - писал В. Г. Белинский о главном герое поэмы Лермонтова. А что вы увидели в образе Мцыри особенного, необыкновенного?

Углубимся в текст поэмы
2. Попробуйте ещё раз вникнуть в строки поэмы, чтобы глубже понять её смысл, её героя. Обратите внимание на то, как меняется тон повествования в третьей главе поэмы. С чем это связано?
3. «А душу можно ль рассказать?» - взволнованно спрашивает Мцыри в начале своей исповеди. Какие же, ни с кем не разделённые чувства и помыслы долгие годы таились в его душе? (Прочитайте выразительно третью и четвёртую главы поэмы. Отметьте роль эпитетов, сравнений, метафор в изображении внутреннего состояния героя.)
4. Какой увидел Мцыри природу на воле? Почему её описания занимают такое большое место (гл. 6)?
5. Исповедь Мцыри позволяет нам узнать и о том, какими были его воспоминания на свободе. Чем особенно трогает его рассказ (гл. 7)?
6. Мцыри убежал из монастыря во время грозы, когда все «ниц лежали на земле». Каким же мы видим Мцыри в этот «ночной, ужасный час»? Какое из определений Белинского, по-вашему, подходит здесь более всего: «огненная душа», «могучий дух», «исполинская натура»?
7. «Кругом меня цвёл Божий сад» - таким предстало перед Мцыри утро в горах после грозы. Что же он замечает вокруг себя, что слышит, какие испытывает чувства? Почему, вспоминая всё это, он хочет рассказать о пережитом (гл. 11)?
8. С какими испытаниями встречается Мцыри на пути к желанной родине? Почему, томимый жаждой, он притаился и ничем не выдал себя, встретив в горах прекрасную грузинку? Легко ли ему было так поступить (гл. 12, 13)?
9. Каких усилий стоило Мцыри не зайти в саклю? Что для него было сильнее голода и жажды (гл. 14)?
10. Каким мы видим Мцыри в минуты смертельной опасности - в схватке с барсом? Какое значение имеет этот эпизод для понимания главной мысли поэмы (то есть её идеи)?
11. Как воспринимает природу Мцыри, когда понял, что, заблудившись, он вернулся в те места, откуда бежал? Какие новые картины, образы, интонации появляются в его рассказе (гл. 22)?
12. Мцыри умирает, но сломлен ли его могучий дух? Каким настроением проникнута последняя глава поэмы? Какие мысли и чувства пробуждает она у вас, современных читателей?
13. Белинский говорил, что Мцыри - это любимый идеал1 Лермонтова, что «это отражение в поэзии тени его собственной личности». Почему критик сравнивал Лермонтова с героем его поэмы?

Поэма — один из центральных жанров в творчестве М. Ю. Лермонтова. За свою жизнь великий поэт соз-дал около тридцати поэм. Одна из лучших — поэма «Мцыри» . Это плод деятельной и напряженной твор-ческой работы М. Ю. Лермонтова.

В основу поэмы, согласно мнению многих литера-туроведов, свободолюбивый лирик положил историю, которая не являлась редкостью для тех времен. Рус-ский генерал везет с Кавказа плененного мальчика, который по пути заболевает, и генерал оставляет его в монастыре, где и проходит оставшаяся жизнь несча-стного пленника. Этот сюжет был духовно близок по-эту-романтику. Да и замысел написать о семнадцати-летнем монахе, оторванном от родины, зрел у М. Ю. Лермонтова давно.

Поначалу поэт хотел назвать свое произведение «Бэри», что в переводе с грузинского означает «мо-нах». Однако Лермонтову было важно поставить в центр поэмы человека, не чуждого мирским радостям и жаждущего жизненных волнений, поэтому от пер-воначального названия он отказался и выбрал дру-гое — «Мцыри», что означает «неслужащий монах». Герой поэмы шестилетним мальчиком попадает на чужбину и остается в монастыре, где его из жалости приютил послушник. Поначалу он не идет на контакт с иноком и протестует, как умеет, против своего поло-жения: отказывается от пищи, ведет себя гордо. Тем не менее со временем он привыкает ко всему и даже забывает родной язык.

Исчезновение Мцыри становится для обитателей монастыря настоящей загадкой. Чтобы объяснить по-ведение героя, автор предоставляет вниманию читате-ля его исповедь. В исповеди Мцыри говорит о тоске, которая, как червь, грызла его все эти годы. Не зная слов «отец» и «мать», герой стремился найти хоть ко-го-то из близких и прижаться к их груди. Он также мечтал о жизни, полной тревог и страстей. За одну та-кую жизнь он готов был отдать две жизни в монастыре и за такой жизнью отправился, совершив побег. Дни побега стали истинной жизнью для Мцыри, истин-ным счастьем.

В поэме «Мцыри» автор воплощает патриотиче-скую идею. Не случайно в первоначальном эпиграфе к произведению говорилось, что у человека только одно отечество. Названная идея сочетается в поэме с идеей свободы. Обе идеи сливаются в одну, но «пламенную страсть» героя. Любовь к родине и жажда воли — при-чины побега Мцыри. Монастырь для него — тюрьма. Привычные кельи душны и отвратительны. Мцыри руководит желание узнать, «для воли иль тюрьмы на этот свет родились мы».

Герой готов сражаться за родину, и Лермонтов с симпатией воспевает воинственные мечты Мцыри. В снах являются Мцыри сражения, где он победитель. Мечты зовут его в «чудный мир тревог и битв». Тоскуя о родине, юноша говорит, что мог бы быть «в краю от-цов не из последних удальцов».

У Мцыри есть основание так полагать. Ему свойст-венна сила духа и суровая сдержанность, он сильный человек. «Ты помнишь, в детские года слезы не знал я никогда», — говорит он о себе.

Огромным эмоциональным потрясением становит-ся для Мцыри встреча с красавицей-грузинкой. Образ темноокой смуглянки живо тронул его сердце, не знавшее еще любви. Однако юноша, побеждая нахлы-нувшие чувства, отказывается от личного счастья во имя идеала свободы, к которой он стремится.

Героя, бежавшего из монастыря, поражают и чу-десные пейзажи, великолепные просторы, которые открываются ему, истосковавшемуся по свободе. С упоением говорит он о пышных полях, о холмах, по-крытых венцом, о деревьях, «разросшихся кругом», о грудах темных скал, о горных хребтах, о «седом не-зыблемом Кавказе».

Нарисованный Лермонтовым пейзаж служит пре-красным средством раскрытия образа героя. Бывший монастырский узник чувствует свою близость с при-родой.

В схватке с барсом открывается вся мощь сильного характера Мцыри. Он выходит победителем из по-единка с могучим зверем. Смерть не страшна для Мцыри. Истинная гибель для него — возвращение в монастырь.

Огромное разочарование настигает героя, когда, заблудившись, он вновь оказывается у стен монасты-ря, от которых бежал. Трагический финал не лишает Мцыри силы духа. Он не раскаивается в содеянном, и за несколько минут воли по-прежнему готов отдать «рай и вечность». Побежденный волей обстоятельств юноша духовно не сломлен. Он заставляет восхищаться своей муже-ственностью, цельностью характера.

«Что за огненная душа, что за могучий дух, что за исполинская натура у этого мцыри!» — писал В. Г. Бе-линский. Белинский также считал, что Мцыри — лю-бимый идеал поэта, «отражение в поэзии тени его соб-ственной личности». Данные слова авторитетного критика позволяют утверждать, что поэма «Мцы-ри» — одна из вершин художественного наследия Лермонтова.