Гражданская война в демократической республике конго. Зачем советские военные сражались в Африке Что видели курсанты во время экскурсий по Крыму

Антиколониальная борьба Африки. 1964 г.

(цифрами указаны годы получения независимости)

Африканские войны современности

Африка - воюющий с древнейших времен континент. Ведь даже первой исторически зафиксированной войной в классическом понимании стал «частично африканский» египетско-хеттский конфликт 1300 г. до нашей эры, поскольку африканский Египет вёл эту войну на территории нынешних Сирии и Турции. За весь постколониальный период (с 1957 г.) на континенте произошло 35 значительных по масштабу вооружённых конфликтов, более ста удавшихся и неудавшихся государственных переворотов, не считая мелких восстаний, межэтнических стычек и пограничных инцидентов. В их ходе погибло около 10 млн человек, большая часть их которых (92 %) - гражданское население. В Африке насчитывается почти 50 % от общемирового количества беженцев (более 7 млн чел.) и 60 % перемещенных лиц (20 млн человек).

В основе большинства африканских конфликтов лежат межэтнические и межклановые противоречия. На континенте около 500 народов и народностей. Это обстоятельство усугубляется произвольностью границ африканских государств, созданных колонизаторами. Многие народы были разделены. Например, народ сомали в результате колониальных перекраиваний карты Африканского Рога оказался в итоге в четырёх государствах - Сомали, Эфиопии, Джибути и Кении, что стало постоянным фактором нестабильности региона. И наоборот. Многие государства - искусственные колониальные образования, в которых межэтнические противоречия фактически непреодолимы. Последний пример - разделение Судана после долгого периода гражданских войн.

Немаловажен и религиозный фактор - христианство, ислам и различные местные культы (анимизм) образуют здесь сложнейшее и противоречивое сочетание, которое часто служит «запальным фитилём» множества вооружённых конфликтов. Среди социально-экономических причин конфликтов - бедность населения, слабость государственных структур, постоянная борьба за землю и за природные ресурсы.

Наиболее распространённые типы вооружённых конфликтов в Африке - гражданские войны разного уровня интенсивности, далее идут межгосударственные конфликты. Часто это войны смешанного типа. Наиболее показательной в этом смысле является Великая африканская война или «Первая мировая» война Африки. Формально это были две взаимосвязанные гражданские войны в Заире, позже ставшем Демократической Республикой Конго. На деле же в этот затяжной вооружённый конфликт на разных этапах были втянуты почти все государства Центра и Юга Африки.

Когда говорят и пишут об африканских войнах, то речь идёт, прежде всего, о гуманитарных аспектах и проблемах мирного урегулирования этих конфликтов. Военная составляющая (и стратегическая и тактическая) рассматривается крайне редко. Между тем, войны в Африке уже составили свою отдельную главу в современной мировой военной истории, а некоторые из этих войн и в истории военного искусства.

В данном эссе рассматривается большая часть вооружённых конфликтов свободной Африки (точка отсчёта - конец 1950-х гг., когда процесс деколонизации континента стал необратим). Более подробно рассматриваются войны и конфликты - наиболее значимые с точки зрения военного искусства. Для удобства изложения они сгруппированы по региональному принципу.

Северная Африка

В современной военной истории Северной Африки, безусловно, ведущую роль играют Алжир и Ливия. Современный Египет, несмотря на свою африканскую принадлежность, вёл почти все свои основные войны с «неафриканским» Израилем.

Война за независимость Алжира

Война за независимость Алжира (1954–1962 гг.) оказала серьёзное влияние на развитие современных методов ведения войны. В частности, тактики воздушной кавалерии (вертолётных десантов), с успехом применявшейся затем американской армией во Вьетнаме. И всё же французская армия на начальном этапе войны продемонстрировала удивительную неспособность извлекать уроки из предыдущих войн. Проигранная кампания в Индокитае, такая же контрпартизанская по характеру, как и в Алжире, показала необходимость ведения высокоманёвренной войны. Вместо этого французское командование решило положиться на численный перевес и техническое превосходство. Но тяжёлая бронетехника была полезна разве что при защите гарнизонов, в горах Атлас от танков, как и от тяжёлой артиллерии, было мало толку. Постоянное увеличение контингента в Алжире, к 1958 г. общее количество войск и сил безопасности составило 500 тысяч человек плюс формирования самообороны из местных французов, не помогло кардинально изменить ситуацию.

Французская военная администрация разработала тактику квадрильяжа (разбитие на квадраты). Страна была разделена на районы (квадраты), каждый из которых был закреплён за определённым воинским подразделением, отвечавшим за безопасность. Определенные успехи принесла и «борьба за сердца и умы», части коллаборационистов - «харки» - защищали свои селения от отрядов Фронта национального освобождения (ФНО) Алжира.

Партизанские отряды ФНО на протяжении практически всей войны не смогли провести ни одной масштабной операции. Засады, нападения на небольшие гарнизоны, акты саботажа. Уровень их тактической подготовки оставался невысоким. Еще одним фронтом ФНО стала городская герилья - теракты в столице колонии и других городах. Её эффективность с точки зрения стратегии непрямых действий была намного выше - война в Алжире стала серьёзной проблемой для Парижа и привлекла внимание мировой общественности - что было на руку повстанцам.

Стагнация ситуации заставила французское командование, наконец, перейти к тактике манёвренной войны. Мобильные группы (подразделения десантников и части Французского иностранного легиона) патрулировали зоны партизанской активности, сопровождали конвои, их оперативно перебрасывали для поддержки. В то же время уничтожить партизан полностью было невозможно, поскольку их основные базы находились в Тунисе и Марокко. Хотя возможности прорыва границы были в значительной мере снижены «линиями».

Линии (наибольшую известность получила линия на тунисской границе, прозванная «линией Мориса» по имени тогдашнего министра обороны) представляли собой комбинацию заграждений из колючей проволоки под напряжением, минных полей и электронных сенсоров, позволявших выявить попытку прорыва и своевременно перебросить войска на угрожаемый участок. Всю первую половину 1958 г. ФНО пытался прорвать эти линии, но не добился успеха и понёс тяжёлые потери.

В феврале 1959 г. президент Франции Шарль де Голль отдал приказ на проведение генерального наступления против сил ФНО. Эта серия операций, которыми руководил командующий войсками в Алжире генерал Морис Шалль, продолжалась до весны I960 года. Их суть состояла в масштабных зачистках. Парашютисты и легионеры прочёсывали районы, блокированные армейскими частями. Широко применялись вертолёты и штурмовая авиация. ФИО потерял в боях половину своего командного состава, но решающего поражения не потерпел.

Однако бесперспективность дальнейшего продолжения войны становилась все более очевидной во Франции. В 1961 г. активные боевые действия фактически прекратились. Через год Алжир получил независимость.

Другие войны Алжира

Вскоре отряды ФИО прошли проверку на прочность уже как регулярная армия свободного Алжира. Осенью 1963 г. алжиро-марокканский пограничный спор перерос в полномасштабное столкновение, получившее название Песчаная война. Отлично экипированные части марокканской армии вторглись в алжирскую провинцию Тиндуф, однако добиться значительных успехов им не удалось. Действуя в стиле «бей и беги», закалённые ветераны ФИО, свели на нет техническое превосходство противника. В ответ марокканцы для защиты от рейдов алжирских отрядов возвели Укреплённые песчаные стены - аналог линии Мориса. Эта тактика затем была применена ими во время войны в Западной Сахаре. В итоге после девяти лет безрезультатных столкновений Марокко и Алжир демаркировали границу, подписав в 1972 г. соответствующий договор.

К сожалению одной из болезненных проблем африканского континента являются многочисленные гражданские войны, которые происходили практически в каждой второй африканской стране. Только за прошлый 20-й век в Африке было, по меньшей мере, несколько десятков таких военных конфликтов, часть из них перешла из века 20-го в век 21-й и продолжается до сих пор. В чем причина этого, почему одни африканцы, вместо того, чтобы жить в мире и согласии убивают других, таких же африканцев? Причин этому по нашему мнению несколько, и одна из них — последствия европейского колониализма.

Дело в том, что большинство африканских стран еще в начале 20-го века были чьими-то колониями: английскими, французскими, немецкими, португальскими, и только в 50-е годы началось движение за независимость африканских народов, и образования национальных государств. И вот тут то зарыта главная проблема — при образовании тех же национальных стран уже экс-европейские колонизаторы соединили несоединимое, различные племена, имеющие разную культуру, традиции, ментальность (да-да африканские народы такие же разные, как и, скажем, европейские) оказались гражданами одной страны. Конечно, это не могло не вызвать конфликты. (Впрочем, у нас в Украине ментальность у людей вроде как похожая, чтобы убедиться в этом достаточно просто отправится в автобусное путешествие по маршруту Днепропетровск Бердянск , но, тем не менее, это не уберегло от конфликта на востоке нашей страны).

Характерным примером такого конфликта стала гражданская война в Нигерии, которая длилась с 1967 по 1970 год. Ее причиной как раз было культурное и религиозное расхождение местных племен — север Нигерии населяли мусульманские племена Хауса, которые уже много веков исповедовали ислам, вели кочевой образ жизни, имели сильные патриархальные традиции. На юге жили племена Ибо, которые еще в 19-м веке усилиями европейских миссионеров приняли христианство. Ибо отличались большей демократичностью и свободолюбием, если у Хауса все решал местный султан, располагающий фактически неограниченной властью, то в племенах ибо хоть и были свои вожди, но все важные решения принимались на коллективном совете всех жителей того или иного племени (настоящая демократия по-африкански). И вот эти два таких разных народа, разных и по традиции, культуре, ментальности, религии наконец, волей англичан (Нигерия была английской колонией) стали согражданами одной страны.

Что было дальше не трудно догадаться, каждая из этих двух групп стремилась возглавить политическое руководство Нигерией, сначала это удалось сделать Ибо, и их представитель Джонсон Иронси стал временным президентом страны, но в результате военного переворота совершенного северными племенами Фауса он был убит, а власть уже захватил их ставленник, генерал Якубу Говон. С этого момента и началась настоящая гражданская война, военные Ибо и Фауса начали азартно отстреливать друг друга, страну захлестнула волна насилия, очень быстро еще и переросшая в конфликт на религиозной почве: нигерийцы-мусульмане Фауса с рвением взялись убивать своих сограждан Ибо, которые были христианами. Последние тоже в долгу не оставались, следуя ветхозаветному «око за око, зуб за зуб». Одним словом нигерийские мусульмане и христиане убивали друг друга как в наше «старое доброе» европейское средневековье, только вместо луков и копий у них были автоматы Калашникова и старые добрые советские танки Т-34, которые охотно поставлялись Советским Союзом в африканские страны.

А вообще-то, чтобы этого избежать, им бы просто по-хорошему лучше было бы быть гражданами разных стран, где бы каждая жила согласно традициям своих племен, но как говорится, имеем то, что имеем.

Еще одна причина гражданских конфликтов в Африке второй половины прошлого века была холодная война условно говоря двух мировоззрений: западного, капиталистического, и советского, коммунистического. Впрочем, жертвами этой войны становились не только африканские страны (вспомним войну в Корее, Вьетнаме), но и они тоже. Ярким примером здесь является гражданская война в Анголе между прокоммунистической группировкой МПЛА, и партией УНИТА, возглавляемой харизматичным ангольцем Жонашом Савимби, бывшем другом самого президента США Рональда Рейгана.

Ангольские коммунисты МПЛА активно поддерживались Советским Союзом и Кубой, с их стороны активно воевали кубинские добровольцы, в Анголу отправлялись советские советники и специалисты (вот здесь http://www.bratishka.ru/archiv/2011/1/2011_1_4.php можете почитать воспоминания одного такого специалиста про «африканский Афганистан») и конечно же оружие и военная техника. УНИТА и упорному антикоммунисту Савимби помогала «проклятая империалистическая Америка», и соседняя Южно-Африканская республика, которая никак не хотела иметь на своих границах «коммунистическую заразу».

В заключение хотелось, чтобы в новом веке гражданские конфликты касались африканских народов все реже, а то и вовсе исчезли, чтобы все африканцы, да и не только африканцы, а вообще все люди жили в мире и любви, как говорили когда-то хиппи: «Make love not war ».

Первая мировая война явила всему цивилизованному миру невиданное до той поры кровопролитие, ужас газовых атак и тоскливый кошмар тысячекилометровых траншей, заполненных жидкой грязью. Одной же из главных и наиболее характерных особенностей той войны стала крайне низкая мобильность противоборствующих армий: ценой жизни сотен или даже тысяч солдат удавалось иногда продвинуться на считанные километры в глубь территории противника. Такое положение вводило профессиональных военных с обеих сторон в состояние бессильного бешенства, поскольку совершенно не походило на то, чему учили в военных академиях.

Окопная грязь не способна рождать героев, но без героев воюющий народ быть не может: идеологи государства обязаны регулярно поставлять образцы героизма и преданности своей стране, иначе у людей опускаются руки от лишений и исчезает агрессивность.

У французов таким национальным героем стал юный пилот-истребитель Жорж Гинемер, сбивший пятьдесят четыре вражеских самолета и героически погибший осенью 1917 года; у британцев символом военной романтики в конце войны неожиданно для себя оказался эксцентричный в поступках и ненавидевший военную форму профессиональный археолог и разведчик-любитель Лоуренс Аравийский, возглавивший партизанскую борьбу арабских племен в турецком тылу на Ближнем Востоке.
Германия явно проигрывала войну и потому нуждалась в героях еще острее. И в 1918 году такой герой появился – им стал полковник Пауль фон Леттов-Форбек. С именем этого офицера связана оборона наиболее ценной колонии Германской империи – Германской Восточной Африки (сегодня это территория Танзании).

Прибыв в страну в самом начале 1914 года, Леттов-Форбек еще не знал, что ему придется провести здесь несколько лет, ведя настоящую партизанскую войну. Неопытным он не был, штабным теоретиком-белоручкой его тоже назвать нельзя: еще в 1904-1906 годах он достаточно успешно воевал в Юго-Западной Африке (современной Намибии) с восставшими племенами гереро и готтентотов, а потому прекрасно знал все особенности ведения боя в условиях африканских кустарниковых пустошей. Еще раньше, на самой грани веков, в 1900-1901 годах, ему довелось участвовать в подавлении так называемого «боксерского восстания» в Китае.

Именно в этот период Леттов-Форбек успел хорошо изучить тактические качества британских войск – потом эти знания очень пригодились ему при организации партизанских рейдов по тылам англичан.
В августе 1914 года британские корабли обстреляли столицу колонии Дар-эс-Салам артиллерией главного калибра, продемонстрировав тем самым свои серьезные намерения и недвусмысленно намекнув на капитуляцию.
Немецкий губернатор не имел намерения вступать в боевые действия с англичанами, но был смещен со своего поста полковником Леттов-Форбеком, который, по сути, и принял на себя всю полноту власти в условиях военного времени. Полковник двинулся на север, проведя свои войска вдоль кенийской границы. При этом небольшие мобильные отряды Леттов-Форбека сумели нанести англичанам несколько поражений в боях местного значения.

В начале же ноября колониальные отряды германцев смогли даже отразить попытку высадки восьмитысячного англо-индийского десанта на стратегически важный порт Танга. Показательно, что под командой Леттов-Форбека в тот момент находилось чуть более тысячи человек, причем большинство из них составляли туземные солдаты-аскари.
Однако уже в следующем году полковник убедился в том, что явное количественное превосходство британских войск не оставляет германским отрядам ничего другого как вести классическую партизанскую войну и всячески избегать любых более-менее массовых операций, ведущихся классическими способами.

Основным составом в колониальных войсках немцев, как уже говорилось, были отряды солдат-туземцев, называвшихся аскари. Леттов-Форбек сумел даже организовать несколько постоянно действующих учебных лагерей по подготовке аскари.
Ведение длительной вооруженной борьбы в состоянии полной изоляции от метрополии представляло множество трудностей, в том числе и касающихся чисто местных особенностей. Например, немцам было очень трудно подготовить сразу большое количество аскари, поскольку местные жители-африканцы очень чутко реагировали на военную ситуацию и интуитивно становились на сторону более сильных. Аскари имели также свои обычаи и привычки, к которым поневоле нужно было приноравливаться европейцам.
Например, сам Леттов-Форбек упоминает в своих мемуарах такой случай: во время трудного ночного восхождения на гору Касигао, проходившего в крайне тяжелых условиях, один из аскари заметил, что германский офицер сильно расцарапал себе лицо, продираясь через колючий кустарник.
Реакция туземного солдата была своеобразной: он снял свой чулок, который не менял уже дней пять, и им заботливо отер лицо своего офицера. К чести немца, он лишь слегка удивился эксцентричному поступку подчиненного. Сам аскари тут же пояснил, что это древний военный обычай и что так делается только для истинных друзей.

Вообще это была несколько странная война, особенно если сравнить ее с тем, что в это время происходило на европейском театре боевых действий. Для обслуживания каждого европейца в условиях партизанских рейдов приходилось по пять-семь человек цветных слуг. Один человек готовил пищу и исполнял обязанности денщика, а остальные несли на себе запасы одежды, продукты, палатку, постель и другие вещи. Главное различие между мирным и военным временем для путешествующего по Восточной Африке германского офицера состояло в том, что в обычных, мирных условиях его сопровождало бы примерно в два раза большее количество цветных слуг.
Но несмотря ни на что немногочисленным кайзеровским офицерам удалось сформировать сильные и эффективные в бою колониальные войска, вполне способные вести активные партизанские действия в местных условиях.

Эмпирическим путем немцы пришли к выводу о том, что следует не распылять свои основные силы, а действовать преимущественно небольшими партрулями. «В дальнейшем эти патрули ценились очень высоко. Из Энгаре Нероби маленькие смешанные отряды численностью от 8 до 10 человек европейцев и аскари обходили лагеря противника, который продвинулся до Лонгидо, и действовали на его сообщениях с тылом.
Благодаря добыче, взятой у Танги, мы располагали телефонными аппаратами; эти отряды включали их в английские телефонные провода и выжидали, пока мимо не проходили большие или меньшие неприятельские отряды или транспорты, запряженные быками. Противник обстреливался из засады с расстояния 30 метров, брались пленные и добыча – и патруль исчезал снова в бесконечной степи» , - писал потом Леттов-Форбек.
Когда в результате нескольких налетов удалось получить некоторое количество лошадей и мулов, были образованы две конные роты, которые в виде довольно сильного партизанского отряда высылались в длительные поиски по обширным степным районам, находившимся к северу от горы Килиманджаро.

Этот отряд доходил до Угандийской и Магадской железных дорог, разрушая мосты, нападая на сторожевые посты, подрывая железнодорожное полотно и производя иного рода диверсии на путях сообщения между железной дорогой и вражескими лагерями.
В то же время пешие патрули, высылавшиеся в области к востоку от Килиманджаро, для выполнения тех же задач в течение многих дней должны были продвигаться пешком через густой кустарник и вражеское охранение. Обычно они состояли из одного или двух европейцев, трех-четырех аскари и пяти или семи носильщиков. Их рейды длились иногда более двух недель.

Леттов-Форбек вспоминал о действиях этих пеших патрулей так: «Им приходилось пробираться через неприятельское охранение, и их часто выдавали туземные шпионы. Несмотря на это, они большей частью достигали цели, иногда проводя в рейде более двух недель. Для такого небольшого числа людей одно убитое животное или незначительная добыча представляли существенную помощь. Несмотря на это, лишения и жажда при нестерпимой жаре были так велики, что много раз люди умирали от жажды. Плохо обстояло дело, когда кто-нибудь заболевал или был ранен; часто, несмотря на все желание, не было никакой возможности его транспортировать. Переноска тяжелораненых от Угандийской железной дороги через всю степь до немецкого лагеря, если это случалось, представляла неимоверные трудности. Это понимали и цветные, и бывали случаи, когда раненый аскари, вполне осознавая, что его оставляют на съедение многочисленным львам, не жаловался, когда его бросали в кустах, а, наоборот, отдавал товарищам оружие и патроны, чтобы, по крайней мере, не погибли они. Эта патрульная деятельность все более и более совершенствовалась. Росло знакомство со степью, и наряду с патрулями, которые действовали скрытно, избегали столкновений и занимались взрывами на железных дорогах, развивали деятельность боевые патрули. Они, состоя из 20-30 и больше аскари, иногда вооруженные одним или двумя пулеметами, искали неприятеля и старались нанести ему потери в бою. При этом в густом кустарнике дело доходило до таких неожиданных столкновений, что наши аскари иногда буквально перепрыгивали через лежащего противника и таким образом снова появлялись у него в тылу. Влияние этих предприятий на развитие предприимчивости и готовности к бою было у европейцев и цветных так велико, что после серии успехов трудно было бы найти армию с лучшим боевым духом» .

Организовывая такие диверсионные рейды, немецкие офицеры удачно использовали в своих целях прекрасные охотничьи способности и воинственный дух аскари. Помимо этого, активно использовалось и тщеславие африканцев: все отличившиеся в боях туземные солдаты оперативно получали награды или повышение в чине. Такой грамотный подход к работе с «человеческим материалом» не мог не дать своих плодов: в течение всей войны чернокожие солдаты отличались удивительным доверием и привязанностью к своим германским офицерам.

Постепенно тактика и техника немецких «партизан» совершенствовались. «Наша техника также не оставалась без дела. Ловкие фейерверкеры и оружейные мастера совместно с заводскими инженерами непрестанно изготавливали новые аппараты, годные для порчи железных дорог. Некоторые из этих механизмов взрывались лишь после того, как по ним проехало определенное число осей.

При помощи последнего устройства мы рассчитывали на разрушение паровозов, так как англичане ради безопасности начали ставить перед ними одну или две платформы, груженные песком. В качестве взрывчатого материала на плантациях имелся в большом количестве динамит, но гораздо более действенными оказались захваченные при Танге подрывные патроны».

Несколько удивленные столь упорным сопротивлением незначительных германских сил, англичане стали разрабатывать атаки немецких войск в районе горы Килиманджаро. Но Леттов-Форбек тем временем эвакуировал большую часть своих отрядов и наиболее ценное оборудование на юг и стал без спешки готовиться к продолжению партизанской войны.

Англичане вынуждены были вспомнить уроки англо-бурской войны и вырабатывать тактику противопартизанской борьбы, чтобы защитить стратегически важную Угандийскую железную дорогу. Проведение этой «спецоперации» британцы поручили специалисту – бывшему предводителю бурских повстанцев в период англо-бурской войны генералу Яну Смутсу.
«По обе стороны железной дороги англичане расчистили широкие полосы, которые с внешнего края были огорожены сплошной засекой из колючего кустарника. Затем примерно через каждые два километра были устроены крепкие, снабженные искусственными препятствиями блокгаузы, или укрепления, из которых патрули должны были постоянно обследовать железнодорожное полотно. Наготове держались особые отряды, силой в роту или больше - для немедленной переброски в специальных поездах при получении сообщения о нападении на какой-либо пункт железной дороги. Кроме того, в нашу сторону были выдвинуты прикрывающие отряды, которые пытались отрезать наши патрули при их возвращении с железной дороги - как только об этом сообщали шпионы или посты, расположенные на возвышенных пунктах», - вспоминал потом Леттов-Форбек.

Забегая вперед, скажем, что все эти мероприятия англичан не дали в конечном итоге утешительных результатов. И даже опыт бывшего партизана генерала Смутса не мог существенно изменить общую картину «малой войны» в Восточной Африке. Здесь мы видим, кстати, один из наиболее явных парадоксов партизанской войны: даже очень опытные вожди партизанского движения, став генералами регулярной армии, в борьбе с партизанами начинали допускать точно те же ошибки и промахи, как и их давние противники.

На высотах юго-восточнее Касигао и вплоть до берега моря и дальше в области прибрежных поселений также были расположены английские лагеря, против которых, в свою очередь, направлялись действия германских патрулей и «летучих отрядов». Леттов-Форбек стремился непрерывно вредить противнику, заставляя его принимать меры защиты и, таким образом, связать его силы именно здесь, в области Угандийской железной дороги.
С этой целью были созданы опорные пункты для немецких боевых патрулей; в первую очередь - от побережья до Мбуджуни (на дороге Тавета - Вой). Такая же работа проводилась и в более северном районе. Неприятельский лагерь у Мзимы в верховье реки Тсаво и его сообщения с тылом, шедшие вдоль этой реки, являлись постоянными объектами диверсий, осуществляемых как патрулями, так и более крупными отрядами немцев.

Тем не менее в марте 1916 года генерал Смутс при поддержке английских и бельгийских войск начал решительное наступление двумя колоннами от границы с Кенией в глубину немецких владений. К августу подразделения буров достигли гор Морогоро и перерезали железную дорогу, соединявшую порт Кигома на озере Танганьика с морским побережьем. Чтобы не попасть в окружение, немцы были вынуждены оставить противнику Дар-эс-Салам и отступить на юг, в долину реки Руфиджи.

Впрочем, на этом основные успехи буров и закончились: люди были вымотаны тяжелыми переходами, и кроме того, вряд ли все буры из недавних врагов Британской империи стали ее ярыми союзниками, готовыми отдать жизнь за английскую королеву. В скором времени сам генерал Смутс был отозван из Африки, а следом за ним уехали и большинство южноафриканцев.

Покидая Восточную Африку, Ян Смутс был искренне уверен, что Леттов-Форбек долго не продержится, однако все получилось совсем наоборот. После отъезда Смутса, главного специалиста англичан по борьбе с партизанами, у немцев остался только один основной противник – недостаток продуктов, боеприпасов и фуража.

Впрочем, со всеми этими трудностями немецкие «рейнджеры» уже научились справляться. Запасы продовольствия пополнялись с помощью охотничьих команд, добывавших в степи буйволов, слонов и антилоп. Сахар заменили большим количеством дикого меда, а соль смогли получать, выпаривая на берегу морскую воду. Африканские женщины пряли из местного хлопка ткань, которая шла на одежду, мастерские шили обувь из кожи убитых животных, и даже дизельное топливо местные умельцы научились гнать из кокосовых орехов.
Несколько немецких миссионерских госпиталей, находившихся на юге, были быстро и эффективно перепрофилированы, превратившись в полевые лазареты, оказавшие «партизанам» Леттов-Форбека неоценимую помощь. Показательно, что немцы сумели даже наладить поточное производство хинина – основного в то время средства для борьбы с тропической лихорадкой и малярией: редкий европеец мог в условиях тропиков не заболеть этими распространенными недугами.

Тактика и стратегия Леттов-Форбека полностью укладываются в каноны классической партизанской войны – организованно отступая перед превосходящими силами противника, германские отряды постоянно искали возможности нанести своему врагу ущерб. Впрочем, внутренняя закваска прусского офицера, воспитанного на теории «классической» войны Клаузевица, иногда давала себя знать, и тогда Леттов-Форбек отваживался на открытый бой.

Так, в октябре 1917 года, получив от своих разведчиков информацию, он закрепился на выгодной и хорошо приспособленной для обороны позиции возле поселка Махива. Ожидаемые немцами фронтальные атаки британцев не заставили себя ждать. Командовавший британскими частями в этом районе генерал Бивз обычно не баловал своих противников тактическими изысками, предпочитая бить врага в самое сильное место и ломиться вперед сквозь оборону, невзирая ни на какие потери.
Результат такой тактики не заставил себя ждать: за четыре дня боев англичане потеряли более полутора тысяч человек (четверть корпуса), в то время как у немцев число убитых и пропавших без вести составило всего около ста человек; были захвачены многочисленные трофеи, включая драгоценные для всякого партизана патроны и даже пулеметы.

Несмотря на явный успех, эти потери, совершенно мизерные по меркам большой войны, заставили полковника задуматься над тем, как ему воевать дальше, поскольку убыль в боеприпасах, оружии, живой силе и особенно в грамотном офицерском составе восполнить было крайне трудно.
Июль 1918 года ознаменовался еще одним оперативным успехом немцев и их чернокожих аскари, которые захватили один из наиболее важных железнодорожных узлов. Чтобы сбить со следа преследующие их британские части и избежать трудной переправы через большую реку Замбези, германцы резко изменили направление своего движения и быстрым маршем двинулись на север.

Однако здесь произошло непредвиденное: удар нанес враг невидимый и беспощадный – распространенный тогда грипп-«испанка». Большая часть немецких отрядов оказалась поражена этим инфекционным заболеванием. После эпидемии в распоряжении Леттов-Форбека осталось всего менее двух сотен немцев и около полутора тысяч аскари.

Стремясь всеми силами оторваться от врага и дать передышку ослабленным после эпидемии бойцам, полковник повел свои войска через северный берег озера Ньяса на территорию Британской Родезии. О том, что этот новый партизанский рейд проходил вполне успешно, говорит хотя бы такой факт: 11 ноября 1918 года, в тот самый день, когда обессиленная войной Германия вынуждена была пойти на перемирие, колониальные войска кайзера под командованием Леттов-Форбека с боем взяли населенный пункт Касама.

Но это уже был последний боевой успех немецких «партизан» - на следующий день британский генерал Девентер, главнокомандующий военными силами региона, официально уведомил Леттов-Форбека о прекращении боевых действий.
В Германии полковника встречали как национального героя. Уже здесь он узнал, что разработанная им стратегия блестяще себя оправдала. Такие классические приемы партизанской войны, как оперативная гибкость и тактическая импровизация, использование количественного превосходства противника против него самого и полная автономность в тыловом обеспечении своих войск, позволили удерживать на второстепенном театре военных действий непропорционально большое количество сил и средств союзнических войск.

В самом деле, в самые лучшие периоды численность солдат и офицеров у Леттов-Форбека не превышала четырнадцати тысяч человек, в то время как против них действовала более чем трехсоттысячная группировка английских, бельгийских, португальских и южноафриканских войск.

В стратегическом и геополитическом масштабе мировой войны деятельность Леттов-Форбека оказалась почти незаметной. В этом отношении сразу же напрашивается параллель с другим знаменитым современником – Томасом Лоуренсом Аравийским, партизанская стратегия которого, хотя и позволила британским войскам добиться оперативного успеха на территории Малой Азии, в конечном итоге не сыграла сколько-нибудь значимой роли в масштабе всей войны.

Послевоенная судьба полковника Леттов-Форбека вполне типична для прусского офицера старой кайзеровской закалки: сразу же после своего возвращения из Восточной Африки он возглавил так называемые «Свободные корпуса» - добровольческие отряды, подавлявшие коммунистическое восстание в Гамбурге. Затем, занимая должность командующего войсками Мекленбурга, он принимал участие в капповском путче 1920 года.

После провала путча полковник ушел в отставку, но в последующие десять лет регулярно избирался депутатом рейхстага. Книга Леттов-Форбека «Мои воспоминания о Восточной Африке», написанная им в 1920-х годах, не имела какой-либо литературной ценности, поскольку все события изложены там сухим и четким военным языком, с минимумом эмоций и лирических отступлений.
В то же время нельзя сказать, что эти мемуары не внесли какого-либо вклада в теорию «малой войны»: в 1920-1930-е годы русский перевод книги кайзеровского полковника входил в число основных источников при подготовке советских диверсантов – наравне с книгами Дробова, Каратыгина, Дениса Давыдова и Лоуренса Аравийского.

К чести Леттов-Форбека нужно сказать, что нацистом он так и не стал, хотя всю жизнь, как и большинство тогдашних немцев, был убежденным националистом. От предложенной ему Гитлером должности посла в Лондоне он категорически отказался, поэтому во время Второй мировой войны жил под опекой своей дочери как частное лицо.
Потеряв за время войны обоих сыновей, Леттов-Форбек не мог испытывать каких-либо теплых чувств к нацистскому режиму. В то же время он продолжал поддерживать дружеские отношения со своим бывшим врагом Яном Смутсом, чьи продуктовые посылки из Южной Африки очень пригодились старому солдату в самые трудные послевоенные годы.

В 1964 году, уже незадолго до своей смерти, Пауль фон Леттов-Форбек вновь приехал в Восточную Африку. Бывшие аскари, состарившиеся вместе со своим командиром, устроили ему самый теплый прием. Бывший полковник еще раз прошел по местам давних боев и рейдов, которые поставили его в число наиболее успешных партизанских командиров в мировой военной истории.

ПЫ.СЫ : Когда в 1964 году прославленный генерал Леттов-Форбек умер, то бундестаг ФРГ решил сделать красивый шаг – разыскать в Африке оставшихся в живых чернокожих германских партизан, и выплатить им премию за беззаветную службу Империи.
В Танзанию, в город Дар-эс-Салам вылетел банковский представитель. И там он столкнулся с трудностью – КАК (!?) можно определить, что данный пожилой человек воевал под началом легендарного командира? Времени-то прошло много – 46 лет. Многие бойцы уже умерли. Ни у кого не осталось подтверждающих документов.
Тогда старые солдаты-негры стали приносить ветхие куски-ошмётки германской униформы – в знак подтверждения своей службы. Но, к сожалению, это не могло служить доказательством.

И тогда банкир нашёл выход. Он сам был участником Первой Мировой. И каждого пришедшего за деньгами он стал проверять на знание строевой подготовки и на правильное выполнение команд. Оказалось, что никто из негров НЕ ЗАБЫЛ ни единой команды на немецком языке.
«Рав-няйсь!», «смир-но!», «нале-во!», «напра-во!», «кру-гом!», «заря-жай!», «коли-руби!», «стой! раз-два!» - всё это старые солдаты выполняли правильно и с большой охоткой. За что и получили обещанную премию.
Вот так вот, военная муштра не забывается! Муштра – она и в Африке муштра

Итог Поражение партизан Противники Великобритания
Силы сторон около 7000 солдат и офицеров

Итальянская партизанская война в Эфиопии (1941-1943 г.г.) - вооружённое сопротивление в 1941-1943 годах остатков итальянских войск в Итальянской Восточной Африке англичанам после поражения итальянской армии в Восточно-Африканской кампании Второй мировой войны .

История

Когда итальянский генерал Гульермо Наси на почётных условиях капитулировал перед англичанами с последней продолжавшей сопротивление частью итальянской колониальной армии после поражения в битве при Гондаре в ноябре 1941 года , что формально означало завершение Восточно-Африканской кампании, многие итальянские солдаты решили продолжать борьбу и начали партизанскую войну в в горах и пустынях Эфиопии , Эритреи и Сомали . Почти 7000 солдат (по данным итальянского историка Альберто Росселли) приняли участие в этой борьбе против британской армии и эфиопов в надежде на то, что германо-итальянская армия под руководством генерала Роммеля одержит победу в Египте (что превратит Средиземноморье в итальянское Mare Nostrum) и вернёт контроль над недавно оккупированными англичанами территориями итальянских колоний.

Первоначально существовали две основных партизанских итальянских организации: Fronte di Resistenza (Фронт Сопротивления) и Figli d’Italia (Сыны Италии).

Fronte di Resistenza была тайной военной организацией во главе с полковником Лючетти, члены которой концентрировались во всех крупных городах бывшей Итальянской Восточной Африки . Основными направлениями их деятельности были военные диверсии и сбор информации о британских войсках для отправки теми или иными способами в Италию .

Организация Figli d’Italia была создана в сентябре 1941 года, то есть ещё до окончательной «официальной» капитуляции итальянцев в Эфиопии, из чернорубашечников «Milizia Volontaria per la Sicurezza Nazionale» (фашистской организации солдат-добровольцев). Они вступили в партизанскую войну против англичан и преследовали тех итальянцев - как гражданских лиц, так и бывших солдат колониальной армии, - которые тем или иным образом сотрудничали с британскими и эфиопскими войсками и именовались членами организации не иначе как «предатели».

Другими группами, боровшимися против англичан, были отряды бойцов-амхара под руководством лейтенанта Амедео Гийе в Эритрее и партизанский отряд майора Гобби, действовавший в Дэссе , на севере Эфиопии. В начале 1942 года в Эритрее появились партизанские боевые группы под командованием капитана Алоизи, деятельность которых была посвящена помощи в побеге итальянским солдатам и мирным жителям из британских концентрационных лагерей, располагавшихся в городах Асмэра и Декамэра. В первые месяцы 1942 года (из-за завоевания Британского Сомалиленда в августе 1940 года) итальянские партизанские группы появились и в Британском Сомалиленде .

Было также некоторое количество эритрейцев и сомалийцев (и даже небольшое число эфиопов), которые помогали итальянским повстанцам. Но их число значительно сократилось после поражения войск стран Оси в битве при Эль-Аламейне в конце 1942 года.

Эти партизанские отряды (называемые на итальянском языке bande ) действовали на довольно обширной территории - от севера Эритреи до юга Сомали. Их вооружение состояло главным образом из старых винтовок «91», а также из пистолетов «Beretta», пулемётов «Fiat» и «Schwarzlose», ручных гранат, динамита и даже нескольких небольших 65-мм пушек. Однако им всегда сильно не хватало достаточного количества боеприпасов.

С января 1942 года большинство данных bande стали действовать более-менее согласованно, подчиняясь приказам генерала Муратори (в прошлом - командира фашистской «милиции» в колонии). Он поддержал (а фактически - организовал) восстание против англичан племенной группы азебо-галла народа оромо , населяющей региона Галла-Сидама на севере Эфиопии, став одним из главных действующих лиц этого восстания. Восстание было подавлено английскими и эфиопскими войсками только в начале 1943 года.

Весной 1942 года даже император Эфиопии Хайле Селассие I начал налаживать дипломатические «каналы связи» с итальянскими повстанцами, поскольку был напуган победой Роммеля под Тобруком в Ливии. Майор Лючетти после окончания войны заявлял, что император, если бы войска Оси достигли Эфиопии, был готов принять итальянский протекторат со следующими условиями:

1. Всеобщая амнистия для эфиопов, сражавшихся против Италии;
2. Наличие эфиопов во всех органах власти протектората и на всех уровнях управления;
3. Участие императора Хайле Селассие в будущем правительстве протектората.

Однако никаких документальных подтверждений тому, что такие условия выдвигались императором на самом деле, нет.

Летом 1942 года активнее и успешнее других против англичан действовали следующие партизанские отряды: под руководством полковника Кальдерари в Сомали, под руководством полковника ди Марко в Огадене , под руководством полковника Руглио в Данакиле и под руководством «центуриона чернорубашечников» де Варде в Эфиопии. Их успешные засады вынудили британское командование направить в охваченную партизанской войной бывшую Итальянскую Восточную Африку дополнительные войска из Судана и Кении , включающие в себя танки и даже авиацию.

Летом того же года англичане приняли решение поместить большую часть итальянского населения прибрежных районов Сомали в концентрационные лагеря , дабы исключить возможность их контактов с действовавшими неподалёку японскими подводными лодками.

В октябре 1942 года боевой дух итальянских повстанцев начал постепенно иссякать из-за поражения Роммеля в битве при Эль-Аламейне , а также из-за пленения англичанами майора Лючетти (лидера организации Fronte di Resistenza ).

Партизанская война, тем не менее, продолжалась до лета 1943 года, когда итальянские солдаты начали уничтожать своё вооружение и - иногда - даже предпринимать успешные попытки бегства в Италию; например, упомянутый лейтенант Амедео Гийе (прозванный англичанами «командиром-дьяволом») достиг Тарента 3 сентября 1943 года. Более того, он даже попросил у итальянского военного министерства «самолёт, загруженный боеприпасами, который будет использоваться для для партизанских атак в Эритрее», но подписанное правительством несколько дней спустя перемирие с союзниками поставило на этом отчаянном плане крест.

Одним из последних итальянских солдат в Восточной Африке, сдавшихся британским войскам, был Коррадо Тучетти, который впоследствии в своих мемуарах писал, что некоторые солдаты продолжали сражаться и устраивать засады на англичан вплоть до октября 1943 года. Последним итальянским офицером, который вёл партизанскую войну против англичан в Восточной Африке, был полковник Нино Трамонти, сражавшийся в Эритрее.

Таким образом, боевые действия в Восточной Африке были по времени самыми длительными из всех, которые происходили на африканском континенте в годы Второй мировой войны.

Герои партизанской войны

Итальянский плакат, посвящённый партизанской войне в Эфиопии.

Из многих итальянцев, воевавших с англичанами в качестве партизан в Восточной Африке в период с декабря 1941 года по октябрь 1943 года, особенное внимание стоит уделить двоим, получившим за эту «неизвестную» кампанию Второй мировой войны медали:

Список основных итальянских офицеров-партизан, принимавших участие в войне

• Лейтенант Амедео Гийе в Эритрее;
• Лейтенант Франческо де Мартини в Эритрее;
• Капитан Паоло Алоизи в Эфиопии;
• Капитан Леопольдо Риццо в Эфиопии;
• Полковник ди Марко в Огадене;
• Полковник Руглио в Данкале;
• Генерал чернорубашечников Муратори в Эфиопии/Эритрее;
• Офицер («центурион») чернорубашечников де Варде в Эфиопии;
• Офицер («центурион») чернорубашечников Луиджи Кристиани в Эритрее;
• Майор Лючетти в Эфиопии;
• Майор Гобби в Дэссе;
• Полковник Нино Трамонти в Эритрее;
• Полковник Кальдерари в Сомали.

Примечания

Литература

• Bullotta, Antonia. La Somalia sotto due bandiere Edizioni Garzanti, 1949 (итал.)
• Cernuschi, Enrico. La resistenza sconosciuta in Africa Orientale Rivista Storica, dicembre 1994.(Rivista Italiana Difesa) (итал.)
• Del Boca, Angelo. Gli Italiani in Africa Orientale La caduta dell’Impero Editori Laterza, 1982. (итал.)
• Rosselli, Alberto. Storie Segrete. Operazioni sconosciute o dimenticate della seconda guerra mondiale Iuculano Editore. Pavia, 2007 (итал.)
• Sbacchi, Alberto. Hailé Selassié and the Italians, 1941-43 . African Studies Review, vol.XXII, n.1, April 1979. (англ.)
• ASMAI/III, Archivio Segreto. Relazione Lucchetti. 2 Guerra Mondiale pacco IV. (итал.)
• Segre, Vittorio Dan. La guerra privata del tenente Guillet . Corbaccio Editore. Milano, 1993 (итал.) i new dat

Ссылки

• The Devil Commander Amedeo Guillet (англ.)
• The Italian guerrillas in Italian East Africa (итал.)

Партизанские движения Второй мировой войны и в первые годы после неё

В октябре 2011 года США открыли очередной фронт по «борьбе с экстремизмом»: в Уганду послан отряд из 100 спецназовцев на поимку легендарного «Святого Духа» Джозефа Кони - предводителя партизанской «Армии Господней». С 1986 года отряды Кони в борьбе за строительство «нового Сиона» убили более 150 тыс. человек.

В январе 2012 года к 100 американским спецназовцам присоединились около 50 английских «военных советников» и 30 французских «консультантов по безопасности». Кроме того, в операции по поимке Джозефа Кони и его отряда из 10-15 тыс. человек участвуют около 100 тыс. военных сразу из четырёх африканских стран - Южного Судана, Демократической республики Конго, Центрально-африканской республики и Уганды. Но три месяца военной операции пока не принесли успеха: предводитель «Армии Господней», как и прежде - неуловим. Кто же такой Джозеф Кони, заставивший сплотиться в борьбе против него армии 7 стран?

Джозеф Кони начинал как католический священник. Но в 1985 году, когда ему исполнилось 23 года, он под воздействием своей двоюродной сестры Эллис Лаквены резко изменил свои взгляды не только на угандийскую и африканскую жизнь, но и на религию.

Его сестра к тому времени была уважаемым и влиятельным человеком в Уганде, основательницей политико-религиозного «Движения Святого Духа». Это Движение, по её замыслу, должно было положить конец бесправию простого народа и засилью властных коррупционеров. Эллис Лаквена предвосхитила организацию «РосПил» Алексея Навального. Правда, она действовала не в соцсетях, а в настоящем реале, выводя на улицы десятки тысяч людей.

К 1988 году «Движение Святого Духа» установило свою власть примерно в десяти небольших городах Уганды. И Лаквене показалось, что теперь ей хватит сил захватить и столицу страны, где окопались «федералы». Летом того же года под её предводительством на столицу Кампалу двинулся отряд из 30 тысяч человек. Они шли без оружия, распевая библейские псалмы. На подступах к Кампале протестующих встретил угандийский ОМОН и прочие карательные силы. Людей расстреливали из пушек и крупнокалиберных пулемётов. Убитых никто не считал, по разным оценкам, их было от 1 до 3 тысяч человек. Раненой Эллис Лаквене удалось скрыться в соседней Кении. Но у неё пулей был повреждён позвоночник, и она уже до самой смерти в 2007 году больше не могла физически руководить протестным движением Уганды.

(Так выглядят угандийские бюрократы и силовики)

Кстати, несистемная оппозиция страны уверяла, что карательными отрядами тогда руководили английские военные советники. С тех пор у двоюродного брата Лаквены - Джозефа Кони сохранилась стойкая ненависть ко всем англоговорящим белым, попав к нему в лапы они были обречены на мучительную смерть под изощрёнными пытками.

Дальнейший жизненный путь Кони был похож на биографию Владимира Ленина: до той поры мирный католический священник решил стать непримиримым революционером, горящим желанием отомстить за сестру и убитых «несогласных». Он снимает с себя сан католического священника. Точнее, Джозеф Кони организует религиозное политико-террористическое движение «Угандийская народно-демократическая христианская армия».

Джозеф Кони в результате глубоких размышлений пришёл к выводу, что новое, справедливое общество можно построить только из детей, не тронутых грехами современного мира. Он по-быстрому сформировал отряд из 100-150 «несогласных», и эти боевики стали захватывать деревенских детей. Уже через пару лет это Движение насчитывало больше 2 тыс. человек, и Джозеф Кони объявил себя «генерал-майором». Забегая вперёд, скажем, что с 1988 года по наши дни его отряд похитил, по разным оценкам, от 60 до 100 тыс. детей.

Тогда же, в начале 1990-х годов, Кони разработал более стройную идеологию своего Движения. Конечной целью борьбы он объявил построение «Сиона», теократического государства, основанного на 10 библейских заповедях. Для этого надо было убить всех плохих людей, поражённых грехами. Своё движение Кони переименовал в «Господню армию сопротивления», а себя официально объявил воплощением «Святого духа».

Уганда довольно бедная страна в плане природных ресурсов. А деньги на борьбу против «греха» бригаде Джозефа Кони были нужны. И тогда он расширил географию деятельности, направившись в соседнюю Демократическую республику Конго. Там «Святой Дух» вступил в борьбу с местными племенами за алмазы. В итоге к началу 2000-х алмазы стали приносить ему до 20 млн. долларов в год. Так у Кони появились деньги для увеличения численности своей бригады, на закупки оружия, боеприпасов, медикаментов.

(Дети-солдаты «Господней армии сопротивления»)

В эти же годы Кони стал всё чаще переходить границы ещё двух соседних государств - Центрально-африканской республики и Судана. Сначала причиной такой миграции были боевые операции угандийской армии, на время вытеснявшие Кони из страны. А затем «Господня армия сопротивления» почувствовала в ЦАР и Судане вкус лёгких побед - местные армии были слабы и не могли оказывать сопротивления набегам Кони. Из этих стран он тоже уводил детей, а также карал коррупционеров и бесчеловечных бюрократов. Одним из способов казни стало сжигание на кресте. Простых «прислужников власти» его подручные просто рубили топорами на куски. Это позволило «воинствующим атеистам» на Западе причислять погибших к жертвам воинствующих христиан.

За время партизанской войны Джозеф Кони уничтожил около 150 тыс. человек, ещё 2 млн. негров он сделал вынужденными беженцами. И всё это время он оставался неуловим для местных силовиков. Один из секретов его долголетия, кроме поддержки простых автохтонов, это полный запрет на спутниковые телефоны среди соратников (а мобильной в связи в джунглях вообще нет). Найти его по сигналу телефона невозможно (напомним, что именно пеленгация по спутниковому телефону стоила жизни главарям Чечни Дудаеву и Масхадову). Единственный способ разобраться в Джозефом Кони и его отрядом - только идти в джунгли.

И вот в октябре 2011 года на поход в джунгли решились американские, а чуть позднее английские и французские спецназовцы. Почему так поздно «мировое сообщество» озаботилось поимкой (или уничтожением) «Святого Духа», тем более что санкцию на его арест Международный суд выдал аж в 2005 году.

(Штаб Джозефа Кони)

Этому причиной стала нефть. В начале 2000-х на юге Судана были подтверждены огромные запасы нефти. Ради неё «мировое сообщество» пошло на расчленение страны (блог Толкователя уже писал о провозглашении независимости Южного Судана летом 2011 года). Кроме того, раздел Судана стал ударом по интересам Китая в этом регионе - китайцы ранее приложили немало сил и денег для прикармливания местных элит, которые обещали нефть китайским госкомпаниям. И вот в один час они потеряли миллиарды долларов. Кстати, конспирологи до сих пор поговаривают, что «Господня армия сопротивления» спонсируется из Пекина - этот такая булавка, с помощью которой азиатские коммунисты могут хоть как-то подкалывать западных конкурентов.

Новое государство Южный Судан попало в орбиту западных транснациональных нефтяных компаний. Попал в орбиту и Джозеф Кони, как субъект, вносящий дестабилизацию в этот регион и «мирное развитие нефтяной отрасли».

Кстати, Джозеф Кони обожествляет нефть. Он называет её «соком предков», и верит, что она образовалась из тел негров (а негры когда-то населяли всю планету вплоть до Северного полюса, и были вытеснены в Африку белыми относительно недавно). Он причащает нефтью боевиков своей Армии, рисует ею кресты на теле, веря, что они защищают от пуль. Пока - защищают.