События в Чехословакии(1968 г.). Семейный архив В 1968 советские войска были введены

Чехословацкая республика в начале 1968 г. пережила период либерализации, связанный с именем Александра Дубчека и его активной реформаторской деятельностью. Она вызвала отрицательную реакцию со стороны Генерального секретаря КП Советского Союза. События вошли в историю под названием Пражская весна, основой которой было расширить права и свободы населения, провести децентрализацию власти в государстве, ослабить контроль над средствами массовой информации, предоставить большие права на свободу передвижения.

Реформы А. Дубчека

Официальной датой либерализации считается 4 января 1968 г., когда от власти был устранен А. Новотный, бывший в то время президентом Чехословакии. Возглавил правительство и партию А. Дубчек, взявший сразу курс на рыночную экономику и ослабление тотального контроля в стране. Его сторонники были избраны в президиум и секретариат коммунистической партии, что помогло Дубчеку внедрять в жизнь свои реформы.

Изменения коснулись следующих сфер:
Цензуры и свободы высказывания;
Установлен контроль над работой органов безопасности;
Создание частных предприятий;
Заводы и фабрики получили больший выбор в организации производства. Создавались органы рабочего самоуправления;
Было положено начало тому, что стали появляться новые политические силы и неформальные объединения.

Отдельно планировалось расширить права республик, для чего Дубчек хотел провести федерализацию. Была восстановлена грекокатолическая церковь в Словакии.

Поддержку реформам нового руководства страны оказывали все слои общества – от жителей сел до политической элиты.

Одновременно со внутренней политикой, Дубчек и его сторонники стремились отдалиться от Советского Союза. Этому способствовали и настроения в обществе, в котором все чаще звучали протесты против тотального правления партии. Об этом заявляли и представители интеллигенции, выпускавшие декларации против засилья советской власти. Кроме того, СМИ развернули активную пропагандистскую компанию, направленную против СССР и методом управления.

При этом, Чехословакия не собиралась выходить из состава Организации Варшавского Договора (ОВД), а только хотела получить больше внутренней экономической и политической независимости.

Реакция СССР

Генеральный секретарь КП Советского Союза Л. Брежнев принял специальную доктрину, предусматривающую ограничение суверенитета соцстран. В ее рамках было отдано распоряжение о вводе в Чехословакию войск ОВД, что произошло 21 августа 1968 г. Операция получила название Дунай, начавшаяся с Праги. В целом, в страну были введены 300 тысяч войск и несколько тысяч танков. В течение нескольких дней было арестовано все политическое руководство страны, взяты важные стратегические объекты. Чехословацкие вооруженные силы сопротивления не оказывали.

Протесты в стране

Волну общественного сопротивления удалось поднять, благодаря активному участию СМИ. Активисты разбрасывали по улицам городов листовки, в которых рассказывали о вводе войск. Поэтому начались акции протеста, возводились баррикады, происходили нападения на советских военнослужащих, танки, бронированную технику. В основном, использовались бутылки с зажигательной смесью.

В результате беспорядков погибли 11 солдат советской армии, более 80 были ранены и получили травмы. Утраты среди мирного населения были гораздо значительнее. Были убиты более 100 человек, ранения получили полтысячи человек.

Из строя были выведены радио, телевидения, остановлен городской транспорт.

Подобная политика СССР вызвала волну массовых протестов в других советских республиках, а также за границей и ряда международных организаций. За малейшее инакомыслие увольняли с работы, а тех, кто протестовал, арестовывали.

Правительство Дубчека вынуждено было подписать Антикризисную программу, продиктованную партийными руководителями коммунистической партии. Все достижения либерализации были сведены к нулю. По Чехословакии прокатилась волна репрессий, установлен жесткий режим оккупации, преследования диссидентов. Во главе страны снова стал ставленник Москвы – Густав Гусак.

В 1968 г. Советская Армия осуществила самую грандиозную по своим масштабам в послевоенные годы военную акцию. Более 20 дивизий сухопутных войск за один день и практически без потерь оккупировали целую страну в центре Европы. Даже в афганской войне участвовало гораздо меньшее количество войск (смотри соответствующий раздел книги).

В том году вновь пришлось бороться с «контрреволюцией» в Восточной Европе - на этот раз в Чехословакии. Развитие событий в ЧССР, Пражская весна давно беспокоили советское руководство. Л. И. Брежнев и его соратники не могли допустить падения коммунистического режима в этой стране и были готовы в любой момент применить силу. «Доктрина Брежнева», сформулированная к этому времени и тщательно скрывавшаяся от всех, предполагала использование военной мощи для сохранения советского влияния в социалистических странах Европы без оглядки на их суверенитет и международные нормы.

В январе 1968 г. первый секретарь ЦК Коммунистической партии Чехословакии (КПЧ) А. Новотный уступил свой пост А. Дубчеку, который сразу же заверил Москву, что предпримет все усилия для стабилизации ситуации в партии и обществе. Будучи убежденным марксистом, он все же считал необходимым провести некоторые реформы в экономике и политике. Общественное мнение в целом поддерживало реформаторские устремления Дубчека - имеющаяся модель построения социалистического общества не позволяла догнать по уровню жизни промышленно развитые страны Западной Европы.

Н. С. Хрущев и Л. И. Брежнев на трибуне Мавзолея

Дубчек выступил с инициативой утверждения «новой модели социализма». На очередном (апрельском) пленуме ЦК КПЧ была принята так называемая Программа действий чехословацких коммунистов. Если рассматривать этот документ с современных позиций, то в целом он был выдержан в коммунистическом духе, за исключением двух моментов - партийное руководство отказывалось от командно-административной системы управления и декларировалась свобода слова и печати.

В стране, в том числе и в официальной печати, развернулись бурные дискуссии по различным общественно-политическим проблемам. Наиболее часто звучали тезисы об удалении из органов власти скомпрометировавших себя государственных чиновников и активизации экономических отношений с Западом. Большинство официальных кругов стран социалистического содружества восприняли происходящие в Чехословакии события не иначе, как «контрреволюцию».

Особую обеспокоенность проявляли советские политические лидеры, опасавшиеся изменения внешнеполитического курса ЧССР, что могло привести к переориентации на Запад, альянсу с Югославией, а затем и к выходу из Варшавского договора, как в свое время это чуть не произошло с Венгерской народной республикой.

В этот период окончательно и сформировалась так называемая «доктрина Брежнева», которая во внешней политике стала краеугольным камнем и связующим звеном всего социалистического лагеря. Доктрина исходила из того, что выход любой из социалистических стран из ОВД или СЭВ, отход от согласованной линии во внешней политике нарушит существующую в Европе расстановку сил и неизбежно приведет к обострению международной напряженности.

Одним из главных источников информации о внутреннем положении в Чехословакии для руководства СССР являлись доклады информаторов и советских дипломатов. Так, член ЦК КПЧ Ф. Гавличек прямо предупреждал о «неизбежном сближении Чехословакии с Югославией и Румынией», которое приведет к ослаблению позиций социалистического блока.

Ход мыслей советских вождей наглядно иллюстрирует рассказ советского «куратора» в Чехословакии, члена Политбюро ЦК КПСС К. Т. Мазурова: «Несмотря на нюансы, общая позиция была единой: надо вмешиваться. Трудно было представить, что у наших границ появится буржуазная парламентская республика (!), наводненная немцами ФРГ, а вслед за ними американцами. Это никак не отвечало интересам Варшавского договора. Последнюю неделю перед вводом войск члены Политбюро почти не спали, не уезжали домой: по сообщениям, в Чехословакии ожидался контрреволюционный переворот. Прибалтийский и Белорусский военные округа были приведены в состояние готовности номер один. В ночь с 20 на 21 августа снова собрались на заседание. Брежнев сказал: «Будем вводить войска…».

Судя по воспоминаниям очевидцев, в декабре 1968 г. министр обороны маршал Гречко, обсуждая вопрос, указывал, что Брежнев долго не хотел вводить войска, но на него давили и Ульбрихт, и Гомулка, и Живков. Да и наши «ястребы» в Политбюро (П. Г. Шелест, Н. В. Подгорный, К. Т. Мазуров, А. Н. Шелепин и др.) требовали решения проблемы силовым путем.

Лидеры стран социалистического содружества также рассматривали чехословацкие события как «опасный вирус», способный распространиться и на другие страны. В первую очередь это касалось Восточной Германии, Польши и Болгарии, в меньшей - Венгрии.

С точки зрения военных (по воспоминаниям бывшего начальника штаба Объединенных вооруженных сил государств-участников Варшавского договора генерала армии А. Грибкова), главная опасность самостоятельности Чехословакии в вопросах внешней политики состояла в том, что она неизбежно привела бы к уязвимости границ со странами НАТО, утрате контроля над чешскими вооруженными силами. Отказ чехословацкого руководства от добровольного размещения группы советских войск на их территории казался, по меньшей мере, нелогичным и требующим адекватных немедленных мер.

Подготовка к операции «Дунай» - вводу войск стран Организации Варшавского договора на территорию Чехословакии - началась еще весной 1968 г. и сначала проводилась под видом маневров «Шумава». 8 апреля командующий ВДВ Маргелов в ходе подготовки к учениям получил директиву министра обороны маршала Гречко, которая гласила: «Советский Союз и другие социалистические страны, верные интернациональному долгу и Варшавскому договору, должны были ввести свои войска для оказания помощи Чехословацкой народной армии в защите Родины от нависшей над ней опасности».

По сигналу о начале учений «Шумава» две десантные дивизии должны быть готовы к высадке в Чехословакии парашютным и посадочным способами. В это же время наши десантники, недавно надевшие на параде в ноябре 1967 г., как и большинство частей и подразделений специального назначения всего мира, «краповые» (красные) береты, летом 1968 г. надевают головные уборы голубого цвета.

Этот «ход» командующего ВДВ генерал-полковника Маргелова, судя по рассказам очевидцев, в дальнейшем, уже в ходе проведения самой операции «Дунай», спас не один десяток жизней наших десантников - местные жители, пытавшиеся оказать сопротивление советским войскам, сначала принимали их за представителей миротворческих сил ООН, так называемых «голубых касок».

Командиры полков и дивизий, которые предполагалось задействовать в операции вторжения, знакомились с дорогами и городами Чехословакии, изучая возможные пути выдвижения войск. Были проведены совместные советско-чехословацкие учения, после которых советские части надолго задержались на чехословацкой земле и покинули ее лишь после многочисленных напоминаний чешского руководства.

«Рано утром 18 июня 1968 г. государственную границу ЧССР перешла оперативная группа полевого управления армии, - описывал события тех дней начальник политотдела 38-й армии Прикарпатского военного округа С. М. Золотев. - Через три дня советско-чехословацкую границу перешли главные силы армии, выделенные для участия в учении.

Уже с первых встреч на чехословацкой земле стало ясно, что в сознании и поведении значительной части словаков и чехов произошли перемены. Мы не почувствовали той братской теплоты, дружелюбия, которыми чехословацкие друзья отличались прежде, появилась настороженность. 22 июля в штаб нашей армии прибыла группа высших офицеров Чехословацкой народной армии… От имени министра национальной обороны ЧССР они поставили перед нами вопросы: почему, вопреки данному маршалом И. И. Якубовским обещанию вывести советские войска до 21 июля, они до сих пор в районе учения; по каким причинам мы задерживаемся и каковы наши дальнейшие планы… Мы оказались в затруднительном положении».

Только в начале августа, после неоднократных требований чешского правительства, части 38-й армии вернулись в свои гарнизоны. Предоставим опять слово С. М. Золотову: «Вскоре я получил команду вернуться на командный пункт армии. Здесь предстояла большая работа по ознакомлению с новыми частями и соединениями… Помимо штатных соединений армии, здесь уже находились переброшенные дивизии из других регионов. Вместе с командующим я побывал в этих соединениях, поговорил с людьми. Хотя о возможном броске через чехословацкую границу впрямую речь не вели, офицеры понимали, для чего создается столь мощная группировка войск в Закарпатье. «12 августа к нам в войска прибыл Министр обороны СССР Маршал Советского Союза А. А. Гречко».

Но еще раньше, в середине июля, руководители СССР, Польши, ГДР, Болгарии и Венгрии собрались в Варшаве для обсуждения положения в Чехословакии. На совещании было выработано послание к ЦК КПЧ, требующее принятия энергичных мер по наведению «порядка». Также в нем говорилось, что защита социализма в Чехословакии не частное дело только этой страны, но прямой долг всех стран социалистического содружества.

В Чернее-над-Тисой начались консультации и обмен мнениями между советскими руководителями и ЦК КПЧ. В итоге к 3 августа, когда на Братиславском совещании коммунистических партий было подписано совместное коммюнике, уже удалось внести в ряды руководства компартии чехов раскол. В Братиславе было принято решение, что «защита завоеваний социализма. является. интернациональным долгом всех братских партий».

Сами чехи также не исключали возможности применения собственных вооруженных сил внутри страны. Так, министр обороны Дзур рассматривал возможность разгона демонстраций перед зданием ЦК КПЧ с помощью армейских бронетранспортеров, а Дубчек на заседании Президиума ЦК 12 августа прямо заявил: «Если я приду к выводу, что мы на грани контрреволюции, то сам позову советские войска».

Анализ высказываний западных политиков позволил предположить, что США и НАТО не станут вмешиваться в конфликт. Основным поводом для подобного оптимизма послужило заявление госсекретаря США Д. Раска о том, что события в Чехословакии - это личное дело прежде всего самих чехов, а также других стран Варшавского договора (аналогичное заявление звучало и во время венгерского кризиса, тогда американцы официально не вмешались). Таким образом, вмешательство в конфликт вооруженных сил НАТО и США не предвиделось, по крайней мере, на первом этапе, пока не будет оказано серьезное сопротивление.

На расширенном заседании Политбюро ЦК КПСС 16 августа было принято решение о вводе войск. Это решение было одобрено на совещании руководителей стран Варшавского договора в Москве 18 августа. Поводом послужило письмо-обращение группы чешских партийных и государственных деятелей к правительствам СССР и других стран Варшавского договора об оказании «интернациональной помощи». В итоге было принято решение о смене политического руководства страны в ходе кратковременного военного вмешательства. После выполнения этой миссии основную группу войск предполагалось сразу же вывести, оставив лишь несколько частей для стабилизации обстановки.

В этот же день, 18 августа, в кабинете министра обороны СССР маршала Гречко собрался весь руководящий состав Вооруженных сил, командующие армиями, которым было суждено отправиться в Чехословакию. Дальнейший разговор известен со слов командующего 38-й армией генерала А. М. Майорова:

«Собравшиеся маршалы и генералы долго ждали запаздывающего министра, уже предполагая, о чем пойдет речь. Чехословакия давно была темой номер один во всем мире. Появившийся министр без предисловий объявил собравшимся:

Я только что вернулся с заседания Политбюро. Принято решение на ввод войск стран Варшавского договора в Чехословакию. Это решение будет осуществлено, даже если оно приведет к третьей мировой войне.

Эти слова, как молотом, ударили собравшихся. Никто не предполагал, что ставки столь высоки. Гречко продолжил:

За исключением Румынии - она не в счет - все дали согласие на эту акцию. Правда, Янош Кадар окончательное решение изложит завтра утром, в понедельник. У него имеются некоторые осложнения с членами Политбюро. Вальтер Ульбрихт и министр обороны ГДР подготовили пять дивизий для ввода в ЧССР. Политически это теперь пока нецелесообразно. Сейчас не 39-й год. При необходимости мы и их подключим.

После небольшой паузы, пока присутствующие обдумывали услышанное, министр потребовал отчета о готовности войск к операции и дал последние указания:

Командарм первой танковой!

Генерал-лейтенант танковых войск Кожанов!

Доложите.

Армия, товарищ министр, задачу готова выполнить.

Хорошо. Главное внимание, товарищ Кожанов, - стремительное выдвижение армии с севера на юг. Четырьмя дивизиями ощетиньтесь на запад… Две дивизии иметь в резерве. КП - Пльзень. Конечно же, в лесах. Зона ответственности армии - три северо-западные и западные области Чехословакии.

Командарм двадцатой!

Генерал-лейтенант танковых войск Величко.

Доложите.

Армия подготовлена к выполнению поставленной вами задачи.

Хорошо. Командарм, через 10–12 часов после «Ч» одной, а лучше двумя дивизиями вам следует соединиться с воздушно-десантной дивизией в районе аэродрома Рузине юго-западнее Праги.

Наиболее темпераментно высказался возбужденный предстоящей операцией командующий воздушно-десантными войсками генерал-полковник Маргелов:

Товарищ министр, воздушно-десантная дивизия вовремя… Все вдребезги разнесем к чертовой матери ».

Непосредственная подготовка группировки советских войск к вторжению, уже под руководством лично министра обороны Гречко, началась 17–18 августа. Были подготовлены проекты обращений к народу и армии ЧССР, правительственного заявления пяти стран-участниц и специального письма руководителям компартий стран Запада. Во всех подготовленных документах подчеркивалось, что ввод войск - лишь вынужденная мера, предпринятая в связи с «реальной опасностью контрреволюционного переворота в Чехословакии».

Ил-14–30Д (по классификации НАТО - Crate) предназначался для транспортировки 30 десантников или 3 т груза

В ходе непосредственной подготовки войск на бронетехнику наносилась белая полоса - отличительный признак советских и других «дружественных» вводимых войск. Вся другая бронетехника в ходе операции подлежала «нейтрализации», причем желательно без огневого поражения. В случае сопротивления «бесполосые» танки и другая боевая техника подлежали, согласно доведенной до войск инструкции, поражению немедленно при открытии огня по нашим войскам. При встрече, если вдруг такая произойдет, с войсками НАТО было приказано немедленно остановиться и «без команды не стрелять». На уничтожение чешской техники, открывшей огонь, никакой «санкции сверху», естественно, не требовалось.

Последний раз были уточнены и окончательно утверждены дата и время начала операции - 20 августа, ориентировочно поздно вечером. По общему замыслу в течение первых трех дней в Чехословакию входят 20 дивизий стран-участниц ОВД и в последующие дни вводится еще 10 дивизий. На случай осложнения обстановки в повышенную боевую готовность приводится 6 из 22 военных округов СССР (а это 85–100 боеготовых дивизий). Должны были быть приведены в состояние полной боевой готовности все силы, имеющие на вооружении ядерное оружие. В Польше, ГДР, Венгрии и Болгарии дополнительно для ввода в случае необходимости развертывались до штатов военного времени еще 70–80 дивизий.

К 20 августа все подготовительные мероприятия завершились. Соединения 1-й гвардейской танковой, 20-й гвардейской общевойсковой и 16-й воздушной армий Группы советских войск в Германии, 11-й гвардейской общевойсковой армии Прибалтийского военного округа, 5-й гвардейской танковой и 28-й общевойсковой армий Белорусского военного округа, 13-й, 38-й общевойсковых армий и 28-го армейского корпуса Прикарпатского военного округа, 14-й воздушной армии Одесского военного округа - всего до 500 тыс. чел. (из них 250 тыс. - в первом эшелоне) и 5000 танков и бронетранспортеров были готовы к действиям. Главнокомандующим группировкой советских войск был назначен генерал армии И. Г. Павловский.

Однако еще накануне ввода войск маршал Гречко информировал министра обороны ЧССР о готовящейся акции и предостерегал от оказания сопротивления со стороны чехословацких вооруженных сил.

Было «временно нейтрализовано» политическое и государственное руководство страны, чего в утвержденном заранее плане не было. Но необходимо было пресечь возможные инциденты, подобные выступлению ЦК КПЧ по пражскому радио. Разведывательная рота во главе с подполковником М. Серегиным в семь часов утра захватила здание ЦК КПЧ, разоружив охрану и перерезав все телефонные провода. Через несколько минут десантники уже ворвались в комнату, где заседали чехословацкие руководители. На вопрос одного из присутствовавших: «Господа, что это за армия пришла?» - последовал исчерпывающий ответ:

Это пришла Советская армия для защиты социализма в Чехословакии. Прошу соблюдать спокойствие и оставаться на местах до прибытия наших представителей, охрана здания будет обеспечена.

Бои на улицах Праги - исход явно предрешен…

Советский БТР-152 на улице города

В семь часов дня 21 августа все чехословацкое руководство, на двух бронетранспортерах, под конвоем десантников было доставлено в аэропорт и самолетом вывезено в Легницу (Польша), в штаб Северной группы войск. Оттуда их переправили в Закарпатье, а затем в Москву на переговоры с советскими лидерами.

Колонна Т-54А с опознавательными полосами «свой - чужой»

Часть десантников заняла позиции вдоль шоссе от аэродрома к Праге с целью пресечь возможные попытки чехословацкой армии помешать вторжению. Но часа в четыре утра, вместо чешских машин, ослепляя солдат светом фар, прогромыхала первая колонна советских танков из состава 20-й гвардейской армии.

Еще через несколько часов на улицах чехословацких городов появились первые советские танки с белыми полосами на броне, чтобы можно было отличать свои машины от однотипных чешских танков. Рев танковых дизелей, грохот гусениц разбудил в это утро мирно спавших горожан. На улицах утренней Праги даже воздух был настоян на танковой гари. У некоторых людей, как солдат, так и мирных горожан, возникло тревожное ощущение войны, но в целом можно заметить, что в массе своей чехи оказались пассивными - ввод войск вызвал у них скорее любопытство, чем страх.

Главная роль в операции по установлению контроля над ситуацией в стране отводилась танковым соединениям и частям - 9-й и 11-й гвардейским танковым дивизиям 1-й гвардейской танковой армии генерал-лейтенанта танковых войск К. Г. Кожанова из ГСВГ, 13-й гвардейской танковой дивизии из Южной группы войск, 15-й гвардейской танковой дивизии генерал-майора А. А. Зайцева из Белорусского военного округа, 31-й танковой дивизии генерал-майора А. П. Юркова из состава 38-й общевойсковой армии Прикарпатского военного округа и танковым полкам мотострелковых дивизий.

Учитывая разницу в скорости передвижения, советское командование дало приказ наземной группировке перейти границу, когда десантники еще готовились к высадке. В час ночи 21 августа 1968 г. части и соединения 38-й армии генерал-лейтенанта А. М. Майорова перешли государственную границу ЧССР. С чехословацкой стороны никакого сопротивления не было. Передовая мотострелковая дивизия генерал-майора Г. П. Яшкина прошла 120 км за 4 ч.

В 4 ч утра был открыт счет потерям. В 200 км от границы, возле небольшого городка Попрад, перед разведывательным дозором из трех танков Т-55 остановилась «Волга», в которой сидел командарм 38-й армии генерал Майоров. К машине подошли подполковник Шевцов и начальник Особого отдела армии Спирин, которых сопровождали спецназовцы КГБ (их приставили к генералу накануне вторжения, и они контролировали каждый его шаг). Майоров приказал Шевцову:

Подполковник, узнайте причину остановки танков.

Не успел генерал договорить, как один танк ринулся на «Волгу». Спирин, схватив Майорова за плечо, выдернул его из машины. В следующее мгновение «Волга» захрустела под гусеницами танка. Сидевшие на передних сиденьях водитель и радист успели выскочить, а сержант, сидевший рядом с генералом, был раздавлен.

Что ж вы, сволочи, делаете?! - заорал командарм на командира танка и механика-водителя, спрыгнувших на землю.

Нам надо на Тренчин… Майоров приказал, - оправдывались танкисты.

Так я и есть Майоров!

Мы не узнали вас, товарищ генерал…

Причиной аварии стала усталость механика-водителя.

Он, остановив машину, чтобы передать управление сменщику, оставил танк на тормозе, не выключив первую скорость, и забыл сказать об этом. Механик-водитель, заведя машину, снял ее с тормоза. Танк прыгнул на стоявшую перед ним «волгу». Лишь счастливая случайность уберегла от гибели генерала Майорова, а не то целая армия могла оказаться без командующего в первые же часы пребывания на чужой земле.

К исходу 21 августа войска 38-й армии вышли на территорию Словакии и Северной Моравии. Борьбу против незваных гостей начали простые граждане. В Праге молодежь наскоро пыталась соорудить непрочные баррикады, иногда бросали в военнослужащих булыжники и палки, снимали таблички с названиями улиц. Больше всего страдала оставленная хотя бы на секунду без присмотра техника. За первые три дня пребывания в ЧССР только в 38-й армии было подожжено 7 боевых машин. Хотя боевые действия и не велись, но потери все же были. Наиболее впечатляющим и трагическим был подвиг, совершенный на горной дороге танковым экипажем из состава 1-й гвардейской танковой армии, сознательно направившим свой танк в пропасть, чтобы избежать наезда на детей, выставленных там пикетчиками.

Советский БТР-40, несмотря на моральное устаревание, на дорогах с твердым покрытием вновь показал себя очень неплохо

В пять часов утра на правом берегу Влтавы появился первый советский танк Т-55. Он остановился у главного входа и развернул пушку в сторону здания ЦК КПЧ. За ним последовали десятки других боевых машин. Комендантом города был назначен командир 20-й гвардейской мотострелковой дивизии. Несколько тысяч танков появились на улицах чехословацких городов, знаменуя собой конец Пражской весны.

Т-55 и рядом с ним немецкая противотанковая пушка времен Второй мировой войны Pak-37

Вся полнота власти в стране оказалась в руках таинственного «генерала Трофимова», который на людях появлялся почему-то в мундире полковника. Только немногие знали, кто этот человек, страстно желавший остаться неизвестным. Роль простого армейского генерала играл член Политбюро ЦК КПСС, заместитель Председателя Совета Министров СССР К. Т. Мазуров. Отправляя своего соратника на «боевое задание», Брежнев напутствовал его:

Надо послать в Прагу одного из нас. Военные могут там натворить такое… Пусть полетит Мазуров.

Генерал И. Г. Павловский, руководивший операцией «Дунай», так описывал события тех дней: «Назначение я получил 16 или 17 августа, за три - четыре дня до начала операции. Первоначально во главе союзных войск предполагали поставить маршала Якубовского. Он организовывал всю практическую подготовку. Вдруг меня вызывает министр обороны Гречко: «Ты назначаешься командующим соединениями, которые будут входить в Чехословакию».

Я вылетел в Легницу (на территории Польши), в штаб-квартиру Северной группы войск. Там застал Якубовского. Он показал на карте, какие дивизии и с какого направления выходят. Начало операции было назначено на 21 августа в ноль один час. Гречко предупредил: «Команда будет из Москвы, твое дело следить, чтобы ее выполняли». В назначенный час войска пошли.

И тут опять звонок Гречко: «Я сейчас говорил с Дзуром (министр национальной обороны ЧССР) и предупредил, что если чехи, не дай бог, откроют огонь по нашим войскам, это может кончиться плохо. Попросил дать команду чехословацким частям, чтобы никуда не двигались, никакого открытия огня, чтобы сопротивления нам не оказывали». После того как пошли войска, примерно через час, опять звонит Гречко: «Как дела?» Докладываю: такие-то дивизии там-то. Кое-где люди выходят на дороги, устраивают завалы. Наши войска обходят препятствия… Он меня предупреждал не покидать командный пункт без его разрешения. И вдруг новый звонок: «Ты почему еще там? Немедленно вылетай в Прагу!»

Подлетели к Праге, сделали два или три круга над аэродромом - ни единого человека. Ни единого голоса не слышно, ни одного самолета не видно. Сели. Со встретившим меня генерал-лейтенантом Ямщиковым с аэродрома поехали в Генеральный штаб к Дзуру. С ним сразу договорились: чтоб никаких драк между нашими солдатами и чтобы никто не думал, что мы прибыли с какими-то задачами оккупировать Чехословакию. Мы ввели войска, вот и все. А дальше политическое руководство пусть разбирается.

В советском посольстве порекомендовали встретиться с Президентом ЧССР Л. Свободой. Я взял с собой венгерского генерала, нашего, немецкого. Я сказал: «Товарищ президент, вы знаете, в Чехословакию вошли войска государств-участников Варшавского Договора. Я пришел доложить по этому вопросу. И поскольку Вы - генерал армии и я - генерал армии, мы оба военные. Вы понимаете, нас к этому вынудила обстановка». Он ответил: «Я понимаю…».

Через два десятка лет, в 1988 г., И. Г. Павловский признал тот факт, что «отношение населения к нам не было дружелюбным. Чего мы пришли туда? Мы разбрасывали с самолета листовки, разъясняли, что вошли с мирными намерениями. Но вы сами понимаете, если я, непрошеный гость, приду к вам домой и начну распоряжаться, это не очень понравится».

Чехословацкая армия сопротивления не оказала, показав свою дисциплинированность и верность приказам вышестоящего руководства. По этой причине больших жертв удалось избежать.

Т-55 заняли позицию на улице Праги

Однако потери все же были: в ходе ввода войск с 21 августа по 20 октября 1968 г. в результате враждебных действий отдельных граждан ЧССР погибло 11 военнослужащих, в том числе 1 офицер. Ранено и травмировано за этот же период 87 чел., в том числе 19 офицеров. С чехословацкой стороны с 21 августа по 17 декабря 1968 г. погибли 94 и получили тяжелые ранения 345 гражданских лиц.

С военной точки зрения это была блестяще подготовленная и проведенная операция, явившаяся полной неожиданностью для стран НАТО.

Всего в первые три дня, согласно плану, на территорию Чехословакии вошло 20 иностранных дивизий (советских, польских, венгерских и болгарских), в последующие два дня - еще 10 дивизий.

Однако, несмотря на военный успех, достичь сразу же политических целей не удалось. Уже 21 августа появляется заявление XIV Чрезвычайного съезда КПЧ, в котором осуждается ввод войск. В этот же день представители ряда стран выступили в Совете Безопасности с требованием вынести «чехословацкий вопрос» на заседание Генеральной Ассамблеи ООН, но рассмотрение этого вопроса было блокировано «правом вето» Венгрией и СССР. Позже и представитель ЧССР потребовал снять этот вопрос с повестки дня Генеральной Ассамблеи.

С осуждением «военного вмешательства пяти государств» выступили Румыния, Югославия, Албания и Китай. Однако большинство этих «протестов» носило чисто декларативный характер и заметного влияния на обстановку оказать не могло.

«Полосатый» Т-54

Главы основных государств Западной Европы, да и Соединенные Штаты считали Пражскую весну и связанные с ней разногласия внутри Восточного блока «домашней сварой коммунистов» и избегали такого вмешательства в дела Восточной Европы, которое могло быть расценено как нарушение итогов Ялты и Потсдама. Еще одним аспектом явились начавшиеся переговоры об ограничении вооружений, которые начали приобретать реальные черты (в 1972 г. будет заключен договор по ПРО), а вмешательство во внутренние дела стран - участниц ОВД могло свести на нет весь ход этих переговоров.

Но, несмотря на «невмешательство» Запада, быстрой нормализации обстановки не произошло. Расчет на получение широкой поддержки со стороны оппозиционных группировок также не оправдался. Успешная военная акция, как отмечалось в одном из документов, «не сопровождалась мобилизацией здоровых сил в КПЧ». Более того, по выражению одного из чехословацких реформаторов М. Миллера, «здоровые силы» оказались подавлены и напуганы, столкнувшись с единодушным осуждением «интервентов» и их помощников со стороны чехословацкого общества.

Оказавшись по этому вопросу в политическом тупике, советская сторона вынуждена была вернуться к прежней политике. Так как не удавалось сформировать «революционное рабоче-крестьянское правительство», то пришлось вернуться к попыткам оказать давление на А. Дубчека и его коллег, дабы направить его внутреннюю политику в нужное русло. Но теперь позиции советской стороны были уже значительно сильнее - доставленными в Москву чехословацкими лидерами было подписано соответствующее соглашение, да и присутствие союзных войск на территории Чехословакии давало определенный карт-бланш.

Новая линия на «нормализацию» стала осуществляться немедленно, во время визита премьер-министра ЧССР О. Черника в Москву 10 сентября. Чешским товарищам была обещана не только существенная экономическая помощь, но на них был оказан и определенный политический нажим. Требуя от Черника немедленного выполнения Московского соглашения, Политбюро настаивало на том, что предварительным условием вывода или сокращения контингента союзных войск является «полное прекращение подрывной деятельности антисоциалистических сил и предоставление лидерам консерваторов более активной роли в политической жизни».

По прошествии трех недель обстановка в Праге и других крупных городах Чехословакии почти полностью стабилизировалась: президентом ЧССР Л. Свободой было назначено новое правительство, которое сразу же заявило о важности дружбы и тесного сотрудничества со странами социализма.

Иногда и «полосатые» горели

10–12 сентября основные соединения и части советских войск и войск стран - участниц ОВД были выведены и направились к местам постоянной дислокации. К 4 ноября 1968 г. из страны было выведено 25 дивизий.

«Мы здесь на время…»

А на территории ЧССР до 1991 г. задержалась Центральная группа войск Советской Армии, в которую вошли 15-я гвардейская и 31-я танковые дивизии, 18-я, 30-я гвардейские, 48-я мотострелковые дивизии. При подписании договора о временном пребывании в Чехословакии группы советских войск (это произошло 16 октября) было определено, что ее численность не может превышать 130 тыс. чел. Этой силы было вполне достаточно для стабилизации обстановки с учетом того, что армия Чехословакии насчитывала в это время 200 тыс. чел. При утверждении на должность командующего генерал-полковника А. Майорова Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев сказал ему в качестве напутствия: «Войска Группы по договору будут размещаться временно. Но недаром же говорят: нет ничего более постоянного, чем временное. Речь идет, Александр Михайлович, не о месяцах - о годах».

Свою эффективность ЦГВ доказала уже в конце 1968 г., когда нашим войскам удалось сорвать крупную антиправительственную политическую стачку. Силы демократов назначили на 31 декабря массовые политические манифестации. Однако накануне, в соответствии с заранее разработанным планом командующего под названием «Серый ястреб», во все крупные города «для контроля за порядком» при проведении манифестации было введено 20 советских мотострелковых и танковых батальонов - антиправительственные демонстрации не состоялись. Хватило обычной демонстрации техники, оружие применять не пришлось.

Обстановка в стране начала постепенно нормализовываться лишь с середины 1969 г., когда была завершена реорганизация ЦК КПЧ и правительства ЧССР (то есть когда главные «смутьяны» были политически изолированы).

Ну а события в Чехословакии потом достаточно долго рассматривали в военных академиях как пример четкой организации и проведения крупномасштабной операции на Европейском ТВД по оказанию «братской помощи друзьям и союзникам».

Однако в 1989 г. последний советский лидер М. С. Горбачев официально признал, что ввод войск был неправомерным актом вмешательства во внутренние дела суверенной страны, прервавший демократическое обновление Чехословакии и имевший долговременные отрицательные последствия. В 1991 г. в кратчайший срок ЦГВ была ликвидирована, а войска выведены на Родину.

Еще через несколько лет «демократические» традиции, так расхваливаемые первым и последним президентом СССР М. С. Горбачевым, окончательно взяли верх, и развалившаяся на два суверенных государства (Чехию и Словакию) страна вошла в программу американцев «расширения НАТО на Восток».

Примечания:

15 развивающихся стран имеют на вооружении баллистические ракеты, еще 10 ведут свои разработки. В 20 государствах продолжаются исследования в области химического и бактериологического оружия.

Майоров А. М. Вторжение. Чехословакия. 1968. - М., 1998. С. 234–235.

Цит. по: Дроговоз И. Г. Танковый меч страны Советов. - М., 2002. С. 216.

США, Англии, Франции, Канады, Дании и Парагвая.

Цит. по: Россия (СССР) в локальных войнах и военных конфликтах второй половины XX века. - М., 2000. С. 154.

Майоров А. М. Вторжение. Чехословакия. 1968. - М., 1998. С. 314.

В соответствии с принципами социалистического интернационализма, договорами, заключенными между союзниками по Антигитлеровской коалиции, самим фактом создания ОВД и СЭВ страны социалистического лагеря считались сферой интересов СССР.

Советское руководство не стало препятствовать смене в начале 1968 г. партийного и государственного руководства Чехословакии. В январе 1968 г. вместо А. Новотного первым секретарем ЦК КП Чехословакии стал А. Дубчек, заявивший о необходимости обновления политики партии. В стране стали исчезать цензурные ограничения, развернулись острые дискуссии о необходимости либерализации экономических отношений. Но когда новые руководители ЧССР попытались провозгласить и осуществить реформирование страны, грозившее отходом от принципов социализма и сближением с Западом, лидеры СССР (Л. Брежнев), ГДР (Э. Хоннекер), Польши (В. Гомулка) и других соцстран расценили это как подрыв устоев социализма. После ряда безрезультатных переговоров 21 августа 1968 г. войска пяти государств Варшавского договора - СССР, Болгарии, Венгрии, ГДР и Польши - одновременно с разных направле-ний вошли на территорию Чехословакии. Президент ее Л. Свобода отдал армии приказ не вступать в бой. Первый секретарь ЦК Компартии А. Дубчек и др. лидеры страны были арестованы и вывезены в Москву, где с ними велись «переговоры», в результате которых к власти пришли ставленники Москвы.

Ввод войск в Чехословакию, в отличии от венгерских событий 1956 г., не привел к большим потерям. Обычной выглядела картина, когда пражане, обступив советские танки пытались укорить ни в чем не повинных солдат и офицеров, завести с ними политические дискуссии. Однако сам факт ввода войск ударил по авторитету СССР и стран Варшавского договора, способствовал росту диссидентских настроений в самом Союзе и критике Кремля в различных государствах планеты. Сами чехи и словаки, смирившись с положением вещей, затаили глубокую обиду на СССР, отравлявшую былые теплые и добрососедские отношения.

В тоже время, в результате проведения операции «Дунай» Чехословакия осталась членом восточноевропейского социалистического блока. Советская группировка войск (до 130 тыс. чел.) оставалась в Чехословакии до 1991 года. Договор об условиях пребывания советских войск на территории Чехословакии стал одним из главных военно-политических итогов ввода войск пяти государств, удовлетворивших руководство СССР и ОВД. Однако Албания в результате вторжения вышла из Организации Варшавского договора.

«МЫ ДОЛЖНЫ ПРИДАТЬ НОВЫЙ ОБЛИК СОЦИАЛИСТИЧЕСКОМУ РАЗВИТИЮ…»

Мы должны проложить путь через неизвестность, экспериментировать; придать новый облик социалистическому развитию с опорой на творческое марксистское мышление и опыт международного рабочего движения и с верой в то, что мы верно сумеем использовать социалистического развития Чехословакии, страны, которая несет ответственность перед Международным коммунистическим движением за использование высокоразвитой материальной базы, высокого уровня образования и культуры населения и бесспорных демократических традиций в интересах социализма и коммунизма.

Бывший министр иностранных дел Чехословакии Гаек Иржи

ИЗ ЗАЯВЛЕНИЯ ТАСС ОТ 21 АВГУСТА 1968

ТАСС уполномочен заявить, что партийные и государственные деятели Чехословацкой Социалистической Республики обратились к Советскому Союзу и другим союзным государствам с просьбой об оказании братскому чехословацкому народу неотложной помощи, включая помощь вооруженными силами».

ИЗ ЗАЯВЛЕНИЯ ТАСС ОТ 22 АВГУСТА 1968

Воинские части социалистических стран 21 августа вступили в Чехословакию - во все области, включая Прагу и Братиславу. Продвижение войск братских стран происходило беспрепятственно… Население проявляет спокойствие. Многие чехословацкие граждане выражают воинам советской армии свою признательность за своевременный приход в Чехословакию - на помощь в борьбе против контрреволюционных сил».

ВОСПОМИНАНИЯ ДЕСАНТНИКА ЛЬВА ГОРЕЛОВА

В мае месяце 1968 года я получаю шифровку - прибыть срочно в Москву к Маргелову. Я прилетаю, мы с ним расцеловались, он говорит: «Едем к начальнику, Министру обороны»…

Прибываем, входим в кабинет, лежат карты.

Командующий докладывает:

Товарищ Министр обороны, командующий Воздушно Десантными Войсками с командиром седьмой дивизии прибыли по вашему приказанию!

Здравствуйте! Генерал, обстановку знаешь в Чехословакии? - ко мне.

Товарищ Министр обороны, по печати...

Ну, вот что: берешь командиров полков, переодеваетесь в другую форму и летите в Прагу. Разведка, объектов, который вы будете брать, а брать объекты вот эти.

И показывает мне: ЦК, Совет Министров, Министерство обороны, мосты, телецентр, радиоцентр, вокзал.

Я говорю:

Товарищ Министр обороны, дивизия десантная, не готова драться в населенном пункте, - набрался смелости, - У нас и в уставах и наставлениях нет - брать, драться в городе. Надо время для подготовки.

Он отвечает:

Ты генерал, ты и думай, будь здоров...

Прилетаю в Витебск, там мой самолет стоит в Витебске, пересаживаюсь, прилетаю в Каунас. Не успел покушать, вдруг, срочно: «В КГБ на ВЧ...», - у меня в кабинете не было ВЧ, а был ЗАС. Поэтому...

Приезжаю, Маргелов: «Завтра, во столько-то часов, будет самолет - с командирами полков выезжайте в Прагу на разведку, под видом дипкурьеров, пакеты вам будут, которые вы должны вручить там».

Прилетаем в Прагу, приезжаем в штаб ШОВ, штаб такой был, Ямщиков. А там уже наших, человек 20 генералов встречаю, уже они работают.

Я ему, представился, приехал, покажите, мне вот такие, такие-то объекты, чтобы долго не искать. Поехали. ЦК посмотрел, Министерство обороны посмотрел, Совет Министров, все посмотрели, они всем машины дали.

Прилетаю в Москву ночью, меня встречает Крипко - командующий военно-транспортной авиацией, Маргелов. Я докладываю обстановку, все доложил.

Потом вернулись в Витебск из Москвы.

«Что будем делать?» - спрашиваю у командиров полков. Ни одного учения не проведено ни с ротой, ни с батальоном, ни с полком по взятию населенного пункта или какого-нибудь дома.

Собрал я ветеранов, которые в отставке, которые когда-то брали населенные пункты во время войны. Пишем временное наставление по взятию дома. Выводим дивизию, полки, а полки стояли раздельно, а в каждом городе, есть микрорайоны.

Так вот мы с рассветом, до тех пор, пока люди придут с работы мы там тренировались - взятие населенного пункта отрабатывали. А это тактика другая: штурмовой отряд, отряд обеспечения, огневое обеспечение, отделения прикрытия - это целая новая тактика для десантников, да и для всех. Брать населенный пункт - это создавать штурмовые группы надо. Тренирую месяц, говорят: «Комдив с ума сошел, что такое, всех вывели, с утра до ночи, до прихода рабочего класса, штурмуют...»

В Прибалтике все аэродромы задействованы, калининградский аэродром, один белорусский аэродром. Пошла дивизия туда, в исходные районы, там встали. А что делать, ожидать.

450 самолетов, самолётовылетов, везли меня в Прагу, три авиационных истребительных полка - в Германии, Польше прикрывали переброску.

И пошли в Прагу.

Но, момент один есть. Дивизия, значит, артиллерия на машинах, минометы 120мм на машинах... Ну, самоходки, само собой и так далее. Но пехота-то вся... Только радиостанции у командиров. Ведь у десантников-то не было машин. Это сейчас они на боевых машинах, а у нас не было машин.

Так вот, мы десантировались и пошли, каждый знал куда идти, кто в ЦК, кто куда, но как идти? А на аэродроме, сотни автомобилей стоят, это иностранцы, они же и не закрывают эти машины, а десантники все знают как водить машины, так они угнали все эти машины! Вы видели, в кино, как батька Махно, вот он играет на гармошке и сидит на тачанке. Так и они сидят на этих машинах, облепили их, и входят в Прагу.

Вошли. Что нас спасло от кровопролития? Почему в Грозном мы потеряли 15 тысяч наших ребят молодых, а в Праге нет? А вот почему: там были готовы отряды, готовые заранее, Смарковский руководил, идеолог, и другие, которые выступали против СвОбоды. Они сформировали отряды, но оружие не выдавали, оружие по тревоге - приходи, бери оружие. Так мы знали, наша разведка знала, где эти склады. Мы захватили склады в первую очередь, а потом брали ЦК, Генеральный штаб, и так далее, правительство. Первую часть сил мы бросили на склады, потом всё остальное.

Короче говоря, в 2 часа 15 минут я приземлился, а в 6 часов Прага была в руках десантников. Чехи утром проснулись - к оружию, а там стоит наша охрана. Всё...

В 10 часов, поступил приказ из Москвы вывезти правительство и Дубчека на аэродром, и отправить в Москву, на переговоры. Всех их вывезли туда, но уже вывозили не десантники, а БТРы 20-ой армии. Я только помогал их вынимать всех, вытаскивать.

Довезли к аэродрому, получили расшифровку - Дубчека оставить. Их отправить самолетом, а Дубчека оставить, чтобы он обратился к народу. Я думаю, дай поеду, посмотрю на Дубчека. Ну, надо же посмотреть, верно? Приезжаю, представляюсь ему: «Товарищ Генеральный Секретарь, командир седьмой дивизии такой-то, здравствуйте!» Он выходит из машины, а тут караул, охраняют, зам комдив - полковник, начальник караула.

Он мне говорит....

Вот когда я это рассказывал, то Министр чуть со смеху не умер!

Говорит: «Товарищ генерал, а у вас нет чекушки, ну выпить? То есть 100 грамм, не чекушки, 100 грамм?»

Я говорю: «Товарищ Генеральный Секретарь, у нас сухари есть, сухпай есть, все у нас есть накормить вас могу, но водки нету...»

А сержант сзади стоит, говорит: «Товарищ генерал, у меня есть чекушка!»

Я горжусь тем, что операцию провел бескровно. Потерял там одного солдата, и то позже, в обычной жизни.

ПОГАС ОГОНЕК НАДЕЖДЫ

«С чехословацкой точки зрения, интервенция была вероломной. Агрессия оставила глубокий след в Советском Союзе. Вмешательство во внутренние дела Чехословакии погасило огонек надежды на реформу социализма - огонек, который теплился внутри советского общества. Утверждался догматический подход к обществу… Решение о вторжении усугубило внутренние разногласия как в советском, так и восточноевропейском обществе. Долгих 20 лет доминировала политика, в результате которой стало нарастать отставание мирового развития».

А. Дубчек - глава чехословацких коммунистов до советского вторжения в 1968 году

ПЕРЕГОВОРЫ БРЕЖНЕВА С ДУБЧЕКОМ (СТЕНОГРАММА)

А. Дубчек. Я, товарищи, не могу сделать никакого предложения, потому что я видел последнюю сцену из окна своей канцелярии, но потом вошли ваши люди с автоматами, вырвали телефоны — и все. С тех пор ни с кем не было контакта, и мы не знаем, что случилось. Я встретился с т. Черником, он говорит, что тоже ничего не знает, потому что его взяли таким же образом, как и меня. Был он в подвале вместе с остальными, пока не разобрались. Так мы попали сюда. Мы не знаем, что происходит, кто управляет, как идет жизнь в стране. Хотелось бы вместе с вами найти решение. Я согласен с вами, что нужно серьезно подумать, как помочь, потому что это страшная трагедия.

Л. И. Брежнев. Мы правильно понимаем, Александр Степанович, что не будем сейчас толковать ваше сообщение, это не поможет делу. Важно найти сейчас действительный выход, найти такое решение, которое бы, конечно, не сегодня и не завтра, а в будущем, восстановило положение. Поэтому мы понимаем твои последние слова как желание обоюдно с нами, со всеми другими соцстранами найти такое решение, которое проведет нас через определенные трудности, но приведет к дружбе. Мы этого хотим. На этой основе мы хотим беседовать. Так мы понимаем тебя?

А. Дубчек. Да.

Л. И. Брежнев. Теперь объективно должен оказать, что происходит. Войска прошли без единого выстрела. Армия выполнила свой долг. Ваши вооруженные силы были призваны президентом и вашими деятелями не вступать в сопротивление, поэтому человеческих жертв не произошло.

А. Дубчек. Я считаю, что одним из основных шагов, предпринятых Президиумом ЦК КПЧ (хорошо, что был телефон), было указание с нашей стороны по линии армии и государственной безопасности, рабочей милиции, было обращение к народу, чтобы ни в коем случае нигде не было никакого отпора, что это наше желание и наш призыв.

Л. И. Брежнев. Это мы тебе говорим, что жертв не было при вступлении во все города, рабочие и рабочая милиция сопротивления нам не оказывали и не оказывают по сегодняшний день, организованно не выступают. Но что, конечно, при вводе войск неприятное впечатление при всех обстоятельствах было и что, конечно, какая-то часть населения это могла принять плохо, это естественно.

Наши хотели взять и овладеть средствами пропаганды, скажем телевидением, радиостанциями и «Руде право». Остальные газеты мы не трогали. Никакого вооруженного сопротивления не было. Но огромные толпы людей были организованы в момент прихода наших войск. Получилось так, что наши стоят и те стоят. Радиостанция в это время работает и ругает Советскую власть. Наши имели приказ не стрелять, не бить. И так проходила борьба целые сутки. А станция работает, там сидят правые и дуют вовсю правую пропаганду против Советского Союза. Потом взяли «Руде право», и та же самая история, тоже без жертв.

Начались всякие демонстрации, но без рабочего класса, без рабочей молодежи, главным образом молодчики. В некоторых местах было большое скопление народа, в других — небольшое скопление. Все проходило без стрельбы. Убили только нашего часового ночью — он ходил патрулировал, и его убили из-за угла. В Братиславе молодчики сбросили в Дунай легковую машину с двумя нашими людьми. Как будто один спасся, другой утонул. При взятии радиостанции имела место перестрелка, 13 человек наших ранено. Вот все кровавые столкновения.

Н. В. Подгорный. Из окон стреляли в Праге.

Л. И. Брежнев. Стреляли с чердаков, из окон в Праге и в Братиславе. Блокировали эти дома, но никто не выходил оттуда. Наибольше бурлит Прага.

ИЗ ОТЧЕТА СЕКРЕТАРЯ МОСКОВСКОГО ГК КПСС В. ГРИШИНА

«На предприятиях и в учреждениях … проведено свыше 9 тысяч собраний, на которых присутствовало 885 тысяч и выступило 30 тысяч (человек). Выступавшие заявили о полной поддержке… политики ЦК КПСС и Советского правительства…

Вместе с тем в отдельных научно-исследовательских институтах были выступления против мероприятий, осуществляемых советским правительством… Так в НИИ автоматических устройств кандидат технических наук, старший научный сотрудник Андронов, беспартийный, заявил, что он не понимает, кто в Чехословакии и от чьего имени просит помощи Советского Союза, и предложил голосование резолюции общего собрания сотрудников института отложить до выяснения обстановки. Его выступление осуждено участниками собрания».

«РУКИ ПРОЧЬ ОТ ЧЕХОСЛОВАКИИ»

В момент оккупации Чехословакии 7 человек вышли на Красную площадь. Был полдень 25 августа 1968 года. Семеро сели у Лобного места и развернули самодельные плакаты: «Руки прочь от Чехословакии», «Позор оккупантам», «За нашу и вашу свободу».

Из письма Натальи Горбаневской, адресованного редакциям европейских газет: «…Почти сразу же раздался свист, со всех сторон к нам побежали работники госбезопасности в гражданской одежде… с криками: «Все это жиды! Бейте антисоветские элементы!» Мы сидели спокойно и не сопротивлялись. Они вырвали из наших рук транспаранты. Виктору Файндергу разбили до крови лицо и выбили зубы. … Мы счастливы, что смогли показать, что не все граждане нашего государства согласны с насилием, которое проводится от имени советского народа. Мы надеемся, что чехословацкий народ узнал об этом».

АЛЕКСАНДР ТВАРДОВСКИЙ ОБ АВГУСТЕ 1968 ГОДА

Что делать нам с тобой, моя присяга,

Где взять слова, чтоб рассказать о том,

Как в сорок пятом нас встречала Прага

И как встречает в шестьдесят восьмом.

ИЗ СТИХОТВОРЕНИЯ ЕВГЕНИЯ ЕВТУШЕНКО «ТАНКИ ИДУТ ПО ПРАГЕ»

Танки идут по Праге
в закатной крови рассвета.
Танки идут по правде,
которая не газета.

Танки идут по соблазнам
жить не во власти штампов.
Танки идут по солдатам,
сидящим внутри этих танков.

Боже мой, как это гнусно!
Боже - какое паденье!
Танки по Яну Гусу.
Пушкину и Петефи.
…
Прежде чем я подохну,
как - мне не важно - прозван,
я обращаюсь к потомку
только с единственной просьбой.

Пусть надо мной - без рыданий
просто напишут, по правде:
«Русский писатель. Раздавлен
русскими танками в Праге».
23 августа 1968

ДВА СЛУЧАЯ В 68-М

Мой отец был в Чехословакии во время событий 1968 года.

Чешские «сопротивленцы» выходили на трассы, перекрывали их собой, не давая проехать автоколоннам с советскими войсками.

Так вот, мой отец рассказывал случай: на гористую дорогу выбежала женщина с маленьким ребенком на руках, и советский танкист не задумываясь резко свернул с дороги. Танк слетел на обочину, сполз в обрыв и загорелся. Все танкисты погибли.

А вот другая отцовская история того периода. В Чехословакию ведь вошли не только советские, но еще и венгерские и немецкие (из ГДР) части. К лагерям солдат из ГДР вечерами собирались местные сопротивленцы, приносили с собой кастрюли и щетки.

Колотили в кастрюли, устраивая страшный грохот, кричали: «Убирайтесь вон». «Кошачий концерт» не давал солдатам возможности поспать, давил на нервы.

Немцы предупредили чехов раз, два... На третью ночь выставили взвод автоматчиков, и те дали очередь по толпе. Сколько людей было убито или ранено, история умалчивает, но больше немцам не докучали.

Владимир Мединский, «Мифы о России»

В 1968‑М МЫ ПРЕДОТВРАТИЛИ ТРЕТЬЮ МИРОВУЮ ВОЙНУ

Сунцев: 20 августа 1968 года мы получили боевой приказ о начале операции «Дунай»: к утру 21 августа наша армия должна была совершить 220‑километровый бросок по маршруту Бишофсверда-Дрезден-Пирна-Теплице-Мельник-Прага и занять позиции на северо-западной окраине столицы ЧССР. Важно отметить, что в приказе было запрещено использовать оружие на поражение за исключением случаев вооруженного нападения.

Культура: Но таких случаев было немало? Сегодня либеральными публицистами настойчиво доказывается, что большинство наших потерь были «небоевыми».

Сунцев: Нет, это был самый настоящий военный конфликт. За прошедшие годы мне удалось составить список погибших в те дни в Чехословакии - на сегодняшний день в нем насчитывается 112 человек. Многие погибли от огнестрельных ран, по несколько человек - в сбитых самолете и вертолете. Да и гибель экипажа танка, отказавшегося давить толпу, преградившую дорогу, и рухнувшего с моста, на мой взгляд, потеря боевая. Все эти люди погибли при выполнении боевого задания.

И в самой Праге, и многих других крупных городах - Брно, Братиславе, Пльзене - на улицы выходили тщательно подготовленные молодчики, оказывавшие активное сопротивление войскам Организации Варшавского договора, в том числе поджигали наши танки, бронетранспортеры и автомобили. Но надо понимать, что в предшествующее операции «Дунай» время в Чехословакии среди населения активно велась антисоветская пропаганда. Этим занимался целый ряд финансировавшихся из-за рубежа организаций — «Клуб‑231», «Клуб беспартийных активистов» и тому подобные структуры.

Культура: Велика ли роль западных спецслужб в подготовке этого сопротивления на взгляд военного разведчика?

Сунцев: Она несомненна. Я лично принимал участие в розыске подпольных типографий и радиостанций, а также складов с оружием и боеприпасами, которых на территории Чехословакии к началу операции «Дунай» было очень много. И очевидно, что так подготовиться можно было только при помощи Запада. Более того, по имеющимся данным, западными спецслужбами к августу 1968 года было натаскано более 40 000 антисоветски настроенных вооруженных молодчиков - специальная ударная группа, которая должна была подготовить вторжение на территорию Чехословакии войск НАТО.

Культура: То есть получается, в августе 1968‑го наши войска опередили натовские?

Сунцев : Именно так. Если бы мы не вошли в Чехословакию в ночь с 20 на 21 августа 1968 года, то буквально через несколько часов там уже были бы войска Северо-Атлантического договора. В свою очередь, это не остановило бы Советский Союз, и тогда вполне могла бы начаться Третья мировая война.

В знак протеста против действий незаконного и скудоумного члена "правительства" РФ размещаю у себя этот материал. Дабы историю нужно знать и охранять от переписываний и искажений.

Ввод войск в Чехословакию в 1968 году не позволил Западу совершить государственный переворот в Чехословакии по технологии совершения «бархатных» революций и сохранил более чем на 20 лет жизнь в мире и согласии всем народам стран Организации Варшавского договора.

Политический кризис в Чехословакии, как и в других странах социалистического блока, рано или поздно должен был возникнуть после прихода к власти в СССР в 1953 году Н. С. Хрущева.

Хрущев обвинил И. В. Сталина, а фактически социалистический общественно-политический строй, в организации массовых репрессий, в результате которых якобы пострадали миллионы невиновных людей. На мой взгляд, доклад Хрущева на ХХ съезде в 1956 году состоялся благодаря грандиозной победе западных спецслужб и их 5-й колонны внутри СССР.

Неважно, что двигало Хрущевым, когда он развернул в стране политику десталинизации. Важно, что обвинение социалистического общественно-политического строя в организации массовых репрессий лишало легитимности советскую власть. Геополитические противники России, СССР получили оружие, с помощью которого могли сокрушить неприступную крепость – СССР и другие страны социалистического лагеря.

К 1968 году уже 12 лет в школах и институтах изучали труды, лишающие легитимности советскую власть. Все эти 12 лет Запад подготавливал чехословацкое общество к отказу от социализма и дружбы с СССР.

Политический кризис в Чехословакии был связан не только с политикой Н. С. Хрущева, сократившей количество граждан, готовых защищать социалистический строй и дружественные отношения с Советским Союзом, но и с разжигаемой антисоветскими силами национальной розни между чехами и словаками. Немалую роль сыграл и тот фактор, что Чехословакия не воевала против Советского Союза и не испытывала вины перед нашей страной.

Но ради правды надо сказать, что русской крови во время войны по вине Чехословакии было пролито не меньше, чем по вине Венгрии и Румынии, армии которых вместе с Германией напали на СССР в 1941 году. Чехословакия с 1938 года и всё время войны поставляла в войска Германии огромное количество оружия, из которого убивали советских солдат и мирных жителей нашей страны.

Готвальд, после войны построивший процветающую социалистическую Чехословакию, умер в один год со Сталиным в 1953 году. Новые президенты ЧССР – А. Запотоцкий, а с 1957 года А. Новотный уподобились Н. С. Хрущёву. Они, по существу, разрушали страну. А. Новотный был копией Н. С. Хрущёва и своими непродуманными реформами нанёс значительный ущерб народному хозяйству, что также привело к снижению уровня жизни народа. Все указанные факторы способствовали появлению антисоциалистических и антирусских настроений в обществе.

Пятого января 1968 года Пленум ЦК КПЧ избрал вместо Новотного на должность Первого секретаря ЦК словака А. Дубчека, но не сместил Новотного с поста президента страны. Со временем порядок навели, и президентом Чехословакии стал Л. Свобода.

Либералы время правления А. Дубчека называют «Пражской весной». А. Дубчек сразу попал под влияние лиц, которые под видом демократизации начали подготавливать страну к сдаче Западу. Под видом строительства «социализма с человеческим лицом» началось разрушение чехословацкого социалистического государства. Кстати, социализм всегда был с человеческим лицом, а вот капитализм, либерализм всегда был с лицом гитлеровцев и подобным им либералам США, убивавшим детей Кореи, Вьетнама, Гренады, Югославии, Ирака, Ливии, Ливана, Сирии и других стран, которые США сочли недостаточно демократичными. Не щадили США и своих граждан.

После январского 1968 года Пленума ЦК КПЧ началась оголтелая критика положения в стране. Используя прозвучавшую на Пленуме критику руководства, оппозиционные политические силы, призывая к «расширению» демократии, начали дискредитацию компартии, властных структур, органов государственной безопасности и социализма в целом. Началась скрытая подготовка смены государственного строя.

В средствах массовой информации от имени народа требовали отменить руководство партией хозяйственной и политической жизнью, объявить КПЧ преступной организацией, запретить её деятельность, распустить органы государственной безопасности и Народной милиции. По всей стране возникали различные «клубы» («Клуб 231», «Клуб активных беспартийных») и другие организации, основной целью и задачей которых было очернить историю страны после 1945 года, сплотить оппозицию, вести антиконституционную пропаганду.

К середине 1968 года в МВД поступило около 70 заявлений о регистрации новых организаций и объединений. Так, «Клуб 231» был учрежден в Праге 31 марта 1968 года, хотя и не имел разрешения от МВД. Клуб объединил свыше 40 тысяч человек, среди которых были бывшие уголовные и государственные преступники. Как отмечала газета «Руде право», в числе членов клуба были бывшие нацисты, эсэсовцы, генлейновцы, министры марионеточного «Словацкого государства», представители реакционного духовенства.

Генеральный секретарь клуба Ярослав Бродский на одном из заседаний сказал: «Самый лучший коммунист – это мертвый коммунист, а если он еще жив, то ему следует выдернуть ноги». На предприятиях и в различных организациях создавались филиалы клуба, которые именовались «Обществами в защиту слова и печати». Организация «Революционный комитет демократической партии Словакии» призывала к проведению выборов под контролем Англии, США, Италии и Франции, прекращению в прессе критики западных государств и сосредоточении её на СССР.

Группа сотрудников Пражской военно-политической академии предложила выход ЧССР из Варшавского договора и призвала другие соцстраны ликвидировать Варшавский договор. В связи с этим французская газета «Фигаро» писала: «Географическое положение Чехословакии может превратить её как в засов Варшавского пакта, так и в брешь, открывающую всю военную систему восточного блока». Все эти выступающие от имени народа СМИ, клубы и отдельные личности выступали и против Совета экономической взаимопомощи.

14 июня чехословацкие оппозиционеры пригласили известного американского «советолога» Збигнева Бжезинского для выступлений в Праге с лекциями, в которых он изложил свою стратегию «либерализации», призвал к уничтожению КПЧ, а также ликвидации милиции и государственной безопасности. По его словам, он полностью «поддержал интересный чехословацкий эксперимент».

Надо отметить, что З. Бжезинского и многих оппозиционеров не интересовала судьба, национальные интересы Чехословакии. В частности, они были готовы отдать земли Чехословакии ради «сближения» с ФРГ.

Западные границы ЧССР были открыты, начали ликвидироваться пограничные заграждения и укрепления. По указанию министра госбезопасности Павела, выявленных контрразведкой шпионов западных стран не задерживали, а давали им возможность выехать.

Населению ЧССР настойчиво внушалась мысль о том, что со стороны ФРГ никакой опасности реваншизма не существует, что можно подумать о возвращении в страну судетских немцев. Газета «Генераль Анцайгер» (ФРГ) писала: «Судетские немцы будут ожидать от Чехословакии, освобожденной от коммунизма, возврата к Мюнхенскому соглашению, по которому осенью 1938 года Судетская область отошла к Германии». Редактор чешской профсоюзной газеты «Праце» Иржичек заявил германскому телевидению: «В нашей стране проживает около 150 тысяч немцев. Можно надеяться, что остальные 100-200 тысяч могли бы вернуться на родину несколько позже». Вероятно, западные деньги помогли ему забыть о том, как судетские немцы преследовали чехов. А ФРГ была готова снова захватить эти земли Чехословакии.

В 1968 году прошли консультативные встречи представителей стран НАТО, на которых изучались возможные мероприятия, чтобы вывести ЧССР из социалистического лагеря. Свою деятельность в ЧССР активизировал Ватикан. Его руководство рекомендовало направить деятельность католической церкви на то, чтобы слиться с движением за «независимость» и «либерализацию», а также взять на себя роль «опоры и свободы в странах Восточной Европы», концентрируя внимание на Чехословакии, Польше и ГДР. С целью создания в ЧССР ситуации, которая способствовала бы выходу Чехословакии из Варшавского договора, Совет НАТО разработал программу «Зефир». В июле начал действовать специальный Центр по наблюдению и управлению, который американские офицеры называли «Штаб ударной группы». В его составе было более 300 сотрудников, среди которых офицеры-разведчики и политические советники.

Центр трижды в сутки докладывал информацию об обстановке в ЧССР штабу НАТО. Интересно замечание представителя штаба НАТО: «Хотя из-за ввода войск Варшавского договора в Чехословакию и заключения Московского соглашения, особый центр и не решил поставленных перед ним задач, его деятельность все же являлась и продолжает оставаться ценным опытом на будущее». Этот опыт использовался при разрушении СССР.

Военно-политическое руководство СССР и других стран Варшавского договора внимательно следило за событиями в ЧССР и пыталось довести свою оценку до органов власти Чехословакии. Состоялись встречи высшего руководства стран Варшавского договора в Праге, Дрездене, Варшаве, Чиерне-над-Тисой. В последних числах июля на встрече в Чиерне-над-Тисой А.Дубчеку было заявлено, что в случае отказа от проведения рекомендованных мероприятий войска соцстран войдут в ЧССР. Дубчек не только не предпринял никаких мер, но и не довел это предупреждение до членов ЦК и правительства страны, что при вводе войск первоначально вызвало возмущение чехословацких коммунистов тем, что их не поставили в известность о решении по введению войск.

С военной точки зрения, другого решения быть не могло. Отторжение Судетской области от ЧССР, а тем более всей страны от Варшавского договора и союз Чехословакии с НАТО ставили под фланговый удар группировки войск содружества в ГДР, Польше и Венгрии. Потенциальный противник получал прямой выход к границе Советского Союза. Руководители стран Варшавского договора хорошо понимали, что события в Чехословакии – это продвижение НАТО на Восток. В ночь на 21 августа 1968 года войска СССР, Болгарии, Венгрии, Германской демократической республики (ГДР) и Польши вошли на территорию Чехословакии. Против такой силы открыто не посмели выступить ни войска Чехословакии, ни войска НАТО, ни подразделения западных спецслужб.

На пражский аэродром высадился десант. Войска получили приказ не открывать огонь, пока их не обстреляют. Колонны шли на повышенных скоростях, остановившиеся машины сталкивали с проезжей части, чтобы не мешали движению. К утру все передовые воинские части стран содружества вышли в заданные районы. Чехословацкие войска остались в казармах, их военные городки блокировались, с бронетехники снимались аккумуляторы, с тягачей сливалось горючее.

17 апреля 1969 главой КПЧ вместо Дубчека был избран Г. Гусак в своё время бывший главой компартии Словакии. Действия войск Варшавского договора в Чехословакии на деле показали НАТО высочайший уровень боевой подготовки и технической оснащённости войск стран договора.

Десантники за несколько минут захватили чехословацкие аэродромы и начали принимать вооружение и технику, которая затем стала продвигаться к Праге. С ходу была разоружена охрана и захвачено здание ЦК КПЧ, и всё руководство Чехословакии на бронетранспортёрах вывезено на аэродром и отправлено сначала в штаб Северной группы войск, а затем в Москву.

Чётко выполнили задание танкисты, которые в предельно короткий срок заняли позиции согласно плану операции. Несколько тысяч танков Т-54 и Т-55 вошли в Чехословакию, и каждый экипаж знал своё место на территории расположения танкового подразделения.

В Чехословакии солдаты наиболее впечатляющим и трагическим был подвиг, совершённый на горной дороге танковым экипажем из состава 1-й гвардейской танковой армии, сознательно направившим свой танк в пропасть, чтобы избежать наезда на детей, выставленных там пикетчиками. Те, кто готовили эту гнусную провокацию, были уверены в гибели детей и потом на весь мир кричали бы о преступлении советских танкистов. Но провокация не удалась. Ценой своих жизней советские танкисты спасли жизнь чехословацких детей и честь Советской Армии. Этот наглядный пример показывает разницу между людьми либерального Запада, готовивших гибель детей, и людьми социалистического Советского Союза, спасшего детей.

Отличилась в Чехословакии и авиация стран Варшавского договора, в том числе авиация специального назначения. Самолёты-постановщики помех Ту-16 226-го авиаполка радиоэлектронной борьбы, поднявшиеся с аэродрома Стрый на Украине, успешно подавляли радио и радиолокационные станции на территории Чехословакии, продемонстрировав огромное значение средств радиоэлектронной борьбы в современной войне.

Запад изначально понимал, что совершить в Чехословакии переворот страны Варшавского договора, ему не позволят, но холодную войну против СССР он проводил с «горячими точками». Практически боевых действий советские войска на территории Чехословакии не вели. Американцы в это время вели войну во Вьетнаме, сжигая напалмом тысячи вьетнамских деревень и разрушая до основания десятки городов. Они залили кровью многострадальную землю Вьетнама. Но это не мешало им по всем каналам радио и телевидения вещать на СССР, страны Восточной Европы и весь мир о том, что СССР является страной- агрессором.

Тема Чехословакии обсуждалась СМИ Запада и через несколько лет после 1968 года. Для придания этой теме зловещей окраски они подготовили смертника, как сегодня подготавливают смертников террористы, не пожалели чехословацкого студента Яна Палаха и подожгли его, облитого бензином, в центре Праги, выставив это, как акт самосожжения в знак протеста против ввода войск стран Варшавского договора.

Ввод войск в Чехословакию был сделан с целью защиты безопасности стран Варшавского договора от войск НАТО. А вот безопасности США не угрожали ни Корея, ни Вьетнам, находящиеся за тысячи километров от границы США. Но Америка вела против них крупномасштабные боевые действия, убив сотни тысяч людей указанных суверенных государств. Но об этом мировая общественность предпочитает молчать. Судеты остались в составе ЧССР, их государство существует в современных границах, а нация избежала огромного количества человеческих жертв, которые всегда бывают при государственном перевороте.

45 лет назад советские войска были введены в Чехословакию (операция «Дунай»)

В 1968 г. в Чехословакии либеральные реформы, получившие название «пражская весна», шли бурным ходом. Именно так, согласно американскому сценарию, всегда начиналась и начинается подготовка к государственному перевороту «мирным» путем. Смена власти «рассерженными» массами сегодня широко известна как «цветная революция». Советский Союз и некоторые социалистические страны уже тогда увидели в этом процессе угрозу существованию Варшавского договора, Совета экономической взаимопомощи, наконец, всего социалистического содружества. Лидеры содружества рассматривали чехословацкие события как опасный «вирус», способный распространиться и на другие страны.

Показала, насколько они были правы. А что касается Чехословакии, то почти два десятка лет спустя именно под знаменем «пражской весны» в стране развернулась «бархатная» революция. После ее победы в 1989 г. была провозглашена Чехословацкая Федеративная Республика (ЧСФР). В январе 1993 г. официально провозглашаются Чешская и Словацкая Республики. Единая страна перестала существовать.

Если бы СССР и его союзники не ввели войска в Чехословакию, то же самое случилось бы еще в августе 1968 г. Потом ЧССР вышла бы из Варшавского договора, разделилась на два государства, вступила в НАТО чешской и словацкой частями, в Европейское сообщество (Евросоюз) и т.д. Как показывает мировая практика, «социализм с человеческим лицом», который решила построить Чехословакия, везде начинался и заканчивался одинаково – в Польше, Венгрии, Румынии, ГДР, Болгарии, Литве, Латвии, Эстонии.

Именно об угрозе разрушения европейской и мировой системы безопасности руководители стран социализма настойчиво предупреждали руководителей КПЧ с марта по август 1968 г.

Об этом прямо говорят и неангажированные западные исследователи. Так, автор книги о деятельности западных спецслужб против руководства стран Восточной Европы «Операция «Раскол» английский журналист Стивен Стюарт пишет: «…в каждом из этих случаев (ввод войск в Венгрию в 1956-м и в Чехословакию в 1968 году. – В. П.) Россия стояла перед лицом не только потери империи, что имело бы достаточно серьезное значение, но и перед лицом полного подрыва ее стратегических позиций на военно-геополитической карте Европы. И в этом, больше чем в факте вторжения, состояла действительная трагедия». Далее Стюарт делает вывод, с которым трудно не согласиться: «Именно скорее по военным, чем по политическим причинам контрреволюция в этих двух странах была обречена на подавление: потому что, когда в них поднялись восстания, они перестали быть государствами, а вместо этого превратились просто в военные фланги».

Логику действий советского руководства той поры достаточно полно иллюстрирует небольшая выдержка из воспоминаний «куратора» по Чехословакии, члена Политбюро ЦК КПСС К.Т. Мазурова: «Несмотря на нюансы, общая позиция была единой: надо вмешиваться. Трудно было представить, что у наших границ появится буржуазная парламентская республика, наводненная немцами ФРГ, а вслед за ними американцами».

На расширенном заседании Политбюро ЦК КПСС 16 августа было принято решение о вводе войск в Чехословакию. Поводом послужило письмо-обращение группы чешских партийных и государственных деятелей (их имена тогда не назывались) к правительствам СССР и других стран Варшавского договора об оказании «интернациональной помощи». 18 августа советское руководство приняло окончательное решение о проведении стратегической операции «Дунай» (вводе войск). Решение было одобрено на совещании руководителей стран Организации Варшавского договора (ОВД) в Москве тоже 18 августа.

Собравший в тот день весь руководящий состав Вооруженных сил министр обороны СССР Маршал Советского Союза А. Гречко сказал: «Я только что вернулся с заседания Политбюро. Принято решение на ввод войск стран Варшавского договора в Чехословакию. Это решение будет осуществлено, даже если оно приведет к третьей мировой войне».
…Боевую тревогу объявили в 23.00 20 августа 1968 г. По каналам закрытой связи всем фронтам, армиям, дивизиям, бригадам, полкам и батальонам был передан сигнал на выдвижение. По этому сигналу все командиры должны были вскрыть один из пяти хранящихся у них секретных пакетов (операция была разработана в пяти вариантах), а четыре оставшихся в присутствии начальников штабов сжечь, не вскрывая. Во вскрытых пакетах содержался приказ на начало операции «Дунай» и на продолжение боевых действий (именно так) в соответствии с планами «Дунай-Канал» и «Дунай-Канал-Глобус».

Несколькими часами раньше всем офицерам были выданы по десятку листов крупномасштабных топографических карт (секретных). Листы склеивали в одну длинную полосу, пролегавшую по территориям Чехословакии, ФРГ, Франции вплоть до Ла-Манша. Красными стрелами обозначили свои войска и войска других стран Варшавского Договора. Коричневыми линиями наметили маршруты движения, доходящие до западных границ ЧССР. Все были уверены - идем на войну. Никто из нас (я был тогда 20-летним лейтенантом) не знал, придется ли вернуться домой.

Солдатам и офицерам цель операции объяснили просто: контрреволюционеры, захватившие власть в Чехословакии, открыли границу с Федеративной Республикой Германией, поэтому советские войска должны опередить вторжение войск НАТО, намеченное на утро 21 августа. Вероятность такого вторжения была, кстати, в достаточной мере высока. Так, еще 6 мая 1968 г. на заседании Политбюро Л.И. Брежнев заявил: «…Нам нужно обезопасить себя и весь социалистический лагерь на западе, на границе с ФРГ и Австрией. Мы исходим из того, что со стороны ФРГ на этом участке границы стоит 21 дивизия, американская и немецкая. От чешских друзей мы так толком и не узнали, но мы себе примерно представляем, что там ничего серьезного с их стороны нет на границе… Мы знаем, что введение войск и принятие других мер, которые мы намечаем, вызовет бунт в буржуазной печати. Очевидно, и в чешской. Ну, что же, это не впервой. Зато мы сохраним социалистическую Чехословакию, зато каждый подумает после этого, что шутить с нами нельзя. Если будут стоять 10 дивизий наших на границе с ФРГ, разговор будет совершенно другой».

По данным Владимира Белоуса, профессора Академии военных наук, генерал-майора в отставке, в 1960-1970 гг. США создали в Европе мощную группировку тактического ядерного , которая имела около 7000 боеприпасов. Только армия ФРГ (бундесвер) насчитывала около 500 тыс. человек.
С самого начала бундесвер был полностью включен в военную структуру НАТО и подчинялся объединенному командованию альянса. В СССР бундесвер называли не иначе, как «армией реванша», поскольку в его создании активно участвовали бывшие гитлеровские генералы. К 1957 г., например, там служило более 10 тыс. офицеров, 44 генерала и адмирала, воевавших в гитлеровских войсках.

Еще в июле 1968 г. европейские силы НАТО были приведены в состояние частичной боевой готовности. Специальные бронетанковые части американской армии выдвинулись к границам ЧССР в Баварии. На Графенверском полигоне (учебном центре) в ФРГ натовские танки стояли в колоннах, готовые к немедленным действиям. Сотни отливающих сталью стволов можно было видеть с чехословацкой стороны невооруженным глазом.

В ночь с 20 на 21 августа дежуривший в главном штабе НАТО генерал Паркер отдал приказ подвешивать к самолетам атомные бомбы. Командиры авиационных подразделений получили приказы в запечатанных конвертах, подлежавших вскрытию по особому сигналу. В них были указаны цели для бомбометания в социалистических государствах.

Генерал-лейтенант Советской армии в отставке Альфред Гапоненко, в те годы командир полка, вспоминал: «Мне была поставлена задача ударить своим полком во фланг войскам НАТО, которые под видом учений «Черный лев» сосредоточились на территории ФРГ и готовились вторгнуться в Чехословакию. Были определены рубежи развертывания полка, который должен был действовать в составе 120-й мотострелковой дивизии в составе резерва ставки верховного главнокомандующего Советского Союза. В район возможных боевых действий воинские части должны были быть переброшены через территорию Польши».

При главном штабе НАТО была создана специальная группа, имевшая в своем составе оперативные отряды. Задача - «чехословацкая проблема». Начиная с июля 1968 г. в Регенсбурге (ФРГ) стал действовать «штаб ударной группы», в распоряжение которого были выделены более 300 сотрудников разведслужб и политических советников НАТО. Трижды в сутки в главный штаб НАТО поступали сводки о положении в Чехословакии, собранные «штабом ударной группы». Как было установлено впоследствии, в тот период в стране находилось более 200 специалистов из армии НАТО и свыше 300 человек из шпионских центров. В ЦРУ и Пентагоне полагали, что таким количеством «специалистов» можно обеспечить руководство деятельностью 75 тысяч «повстанцев».

По данным госдепартамента США, количество американских граждан летом 1968 г. в ЧССР составляло около 1500 человек. К 21 августа 1968 г. их число выросло до 3000. Согласно сообщениям американской печати, в большинстве своем они являлись агентами ЦРУ.

Только за первую половину 1968 г. чехословацкую границу пересекли более 368 тыс. туристов из ФРГ. Такого массового наплыва «любителей путешествий» из соседней страны больше не было никогда.

В Западной Германии и Австрии были развернуты центры по подготовке взрывному делу, по деятельности подпольных радиостанций, готовились шпионы и диверсанты, завозилось оружие и боеприпасы. В Чехословакии создавались схроны. Страна была просто наводнена оружием. С конца августа союзные войска грузовиками вывозили из Чехословакии взрывчатку, автоматы, винтовки, пистолеты, пулеметы, патроны к ним, гранатометы и даже легкие орудия.

А уже 22 августа командующий западногерманским 2-м корпусом генерал-лейтенант Тило по указанию генерального инспектора бундесвера отдал приказ о создании специального штаба по координации «психологической войны» против Чехословакии. Официальной задачей его значилось «поддержание технической связи» с ЧССР. На самом деле это был центр «радиовойны». Руководил деятельностью штаба полковник И. Тренч - ведущий западногерманский специалист по части «психологических» диверсий. Опыт подрывных идеологических акций он приобрел еще во время контрреволюционного мятежа в Венгрии. Почти все члены штаба успели побывать в Чехословакии под видом «журналистов» с целью рекогносцировки предстоящих «психологических операций». В это время в самой ЧССР ложь, дезинформация, клевета круглосуточно тиражировались десятками подпольных радиостанций, печатных изданий, телевидением.

Стандартная западная интерпретация чехословацких событий тех лет крайне незамысловата: дескать, на волне стихийного народного движения реформаторы из компартии Чехословакии во главе с первым секретарем ЦК КПЧ Александром Дубчеком пошли по пути строительства «социализма с человеческим лицом». (Горбачев потом тоже что-то подобное хотел построить и тоже «с человеческим лицом.) Однако именно такой социализм не нужен был советскому руководству, и, в трактовке Запада, по политико-идеологическим причинам оно организовало военную интервенцию и прервало демократизацию социализма, приветствуемую и поддерживаемую Западом, который стремился эту интервенцию не допустить.

В Праге и других крупнейших городах распространялись слухи о помощи Запада в случае обострения ситуации. Чехи и словаки поверили этому, забыв уроки Мюнхена, когда англосаксы и французы сдали их Гитлеру, чтобы обеспечить фюреру плацдарм и дополнительную военно-промышленную базу для нападения на СССР. В 1968 г. Запад сумел внушить части верхушки страны и интеллектуалов уверенность в том, что поможет, провоцируя дальнейшее обострение отношений ЧССР и СССР.

Внутри Чехословакии контрреволюция готовилась сбросить маску радетелей «социализма с человеческим лицом».

Вот только один пример: «26 июля 1968 г. Строго секретно (резидент КГБ). Известные уже вам факты обнаружения складов оружия в различных районах ЧССР говорят о том, что реакция не только не исключает возможности вооруженного столкновения со сторонниками социализма, но активно готовится и на этот случай. Созданы союзы офицеров бывшей бенешевской армии, «объединение заграничных воинов». А на дискуссионном вечере в Пражском университете с участием нескольких сот человек руководитель «Клуба активных беспартийных», официально насчитывающий до 40 тыс. членов по всей стране, Иван Свитак открыто заявил, что в интересах доведения процесса демократизации до достижения «абсолютной свободы» возможен и путь гражданской войны».

В середине июля руководители СССР, Польши, ГДР, Болгарии и Венгрии собрались в Варшаве для обсуждения положения в Чехословакии. На совещании было выработано послание к ЦК КПЧ, требующее принятия энергичных мер по наведению порядка. Также в нем говорилось, что защита социализма в Чехословакии не частное дело только этой страны, но прямой долг всех стран социалистического содружества. Возможность «цепной реакции» в соседних социалистических странах, где еще были свежи в памяти социальные потрясения в ГДР (1953) и Венгрии (1956), обусловила резко отрицательное отношение к чехословацкому «эксперименту» не только советского, но и восточногерманского (В. Ульбрихт), польского (В. Гомулка) и болгарского (Т. Живков) руководства. Более сдержанную позицию занимал Я. Кадар (Венгрия). Сами чехи также не исключали возможности применения собственных вооруженных сил внутри страны. Так, министр обороны М. Дзур рассматривал возможность разгона демонстраций перед зданием ЦК КПЧ с помощью армейских бронетранспортеров.

Александр Дубчек на заседании Президиума ЦК КПЧ 12 августа прямо заявил: «Если я приду к выводу, что мы на грани контрреволюции, то сам позову советские войска».

Вариант военного вмешательства в дела Праги обсуждался в руководстве СССР в течение всего 1968 года. Как рассказал уже в 1989 г. Васил Биляк (в 1968 г. - первый секретарь Словацкой компартии), 3 августа 19 видных партруководителей во главе с ним тайно направили Брежневу письмо с просьбой о военной помощи против Дубчека. Огромное влияние (если не решающее) на принятие силового решения возникших противоречий оказала позиция других стран социалистического содружества. По воспоминаниям очевидцев, министр обороны маршал Гречко, рассказывал, что Брежнев долго не хотел вводить войска, но на него давили и Ульбрихт, и Гомулка, и Живков. В специальной справке Международного отдела ЦК КПСС по этому поводу отмечалось, что лидеры ГДР, Польши, Болгарии и в меньшей степени Венгрии «рассматривают чехословацкие события как непосредственную угрозу своим режимам, опасную заразу, способную распространиться на их страны». Руководство ГДР в беседе с советскими официальными лицами высказывало соображения «о целесообразности оказания коллективной помощи со стороны братских партий руководству ЧССР вплоть до применения крайних мер».

Первый секретарь ЦК ПОРП В. Гомулка высказался еще категоричнее: «Мы не можем потерять Чехословакию… Не исключена возможность, что за ней мы можем потерять и другие страны, такие как Венгрия и ГДР. Поэтому мы не должны останавливаться даже перед вооруженным вмешательством. Я уже и раньше высказывал мысль и сейчас не вижу другого выхода, как ввести силы Варшавского пакта, в том числе и польские войска, на территорию Чехословакии… Лучше это сделать сейчас, позднее это нам обойдется дороже».

Аналогичную позицию занимал лидер Болгарии Т. Живков. Венгерское руководство. Как уже говорилось, было более осторожным, но вместе с тем рассматривало ситуацию в Чехословакии как «пролог контрреволюционного мятежа в Венгрии». Требовали решения проблемы силовым путем и «ястребы» в Политбюро ЦК КПСС П.Е. Шелест, Н.В. Подгорный, К.Т. Мазуров, А.Н. Шелепин и др. 17 августа Брежнев написал письмо Дубчеку, в котором доказывал, что антисоветская, антисоциалистическая пропаганда в ЧССР не прекращается и что это противоречит достигнутым ранее договоренностям. Дубчек на письмо не ответил. В ночь с 20 на 21 августа страны Варшавского договора ввели в Чехословакию войска.

В соответствии с замыслом командования были сформированы Прикарпатский и Центральный фронты. Для прикрытия действующей группировки в Венгрии был развернут Южный фронт.

Прикарпатский фронт был создан на основе управления и войск Прикарпатского военного округа и нескольких польских дивизий. В его состав вошли четыре армии: 13-я, 38-я общевойсковые, 8-я гвардейская танковая и 57-я воздушная. При этом 8-я гвардейская танковая армия и часть сил 13-й армии начали перемещение в южные районы Польши, где в их состав были дополнительно включены польские дивизии.

Центральный фронт был сформирован на базе управления Прибалтийского военного округа с включением в него войск Прибалтийского военного округа, ГСВГ и СГВ, также отдельных польских и восточногерманских дивизий. Этот фронт был развернут в ГДР и Польше. В состав Центрального фронта входили 11-я и 20-я гвардейские общевойсковые и 37-я воздушная армии.

На венгерской территории, кроме Южного фронта, была развернута еще оперативная группа «Балатон».В ее состав вошли две советские дивизии, а также болгарские и венгерские подразделения. Всего в операции «Дунай» принимало участие около 500 тыс. человек. При этом в составе 1-го эшелона действовало около 240 тыс. военнослужащих: из СССР – 170 тыс. человек, из ПНР – 40 тыс. человек, ГДР – 15 тыс. человек, ВНР – 10 тыс. человек, из НРБ – 5 тыс. человек.

В ходе непосредственной подготовки войск на технику сверху наносилась продольная белая полоса - отличительный признак вводимых войск. Вся другая техника в ходе операции подлежала «нейтрализации», причем желательно без огневого воздействия. В случае сопротивления танки и другая боевая техника подлежали, согласно доведенной до войск инструкции, поражению немедленно при открытии огня по нашим войскам.

При встрече с войсками НАТО было приказано немедленно остановиться и «без команды не стрелять». На уничтожение чешской техники, открывшей огонь, никаких «санкций» не требовалось.

20 августа в 22 часа 15 минут в войска поступил сигнал «Влтава-666»: вперед! В 1.00 21 августа 1968 г. части и соединения армий ОВД перешли государственную границу ЧССР. За 36 часов они заняли страну в центре Европы (в Афганистане, между прочим, СССР воевал силами лишь четырех дивизий). Всего в боевую готовность были приведены 70 дивизий ОВД. Это была самая грандиозная по своим масштабам стратегическая военная операция, которую Советская Армия осуществила в послевоенный период.

В одном из своих выступлений Л. И. Брежнев так обосновал ввод войск ОВД в ЧССР: когда в той или иной социалистической стране внутренние и внешние силы, враждебные социализму, пытаются реставрировать капитализм, когда социализм оказывается под угрозой в одной стране, это проблема не только данного народа и данной страны, но всех социалистических стран. На Западе тут же назвали это «доктриной Брежнева». Но Запад, по своему обыкновению, лукавил и здесь, в уставе НАТО также зафиксировано, что в случае дестабилизации положения в стране - члене НАТО, угрожающей дестабилизацией в других странах - членах НАТО, организация имеет право на военное вмешательство.

Весьма поучителен и вывод, прозвучавший на заседании консультативного комитета Европейского совета, которое состоялось в Страсбурге уже после ввода войск в ЧССР. Там было заявлено, что ввод войск и сложившаяся в результате ситуация сломали восточноевропейскую стратегию совета, поскольку предполагалось, что именно Чехословакия станет главным «посредником» в отношениях между Западной и Восточной Европой. По сути, речь шла том, что именно стремительно розовеющей Чехословакии отводилась роль эдакого «коридора», по которому натовские войска беспрепятственно выходили непосредственно к границам СССР.

Фактически этот «коридор» пополам «разрезал» социалистическое содружество чем коренным образом менял не только политическую карту Европы, но и мира. Но, главное, создавал реальную угрозу безопасности нашей страны.

Вместе с тем, анализ высказываний западных политиков позволял предположить, что США и НАТО в решающий момент не станут вмешиваться в конфликт. Основным поводом для подобного вывода послужило заявление госсекретаря США Д. Раска о том, что события в Чехословакии - это личное дело, прежде всего, самих чехов, а также других стран Варшавского договора (аналогичное заявление звучало и во время венгерского кризиса, тогда американцы официально не вмешались). Окончательная позиция США по этому вопросу была зафиксирована в послании американского президента Л. Джонсона Л.И. Брежневу от 18 августа, где подтверждалось намерение Вашингтона не вмешиваться в ситуацию в ЧССР ни при каких обстоятельствах.

Тем не менее, накануне 21 августа советское руководство все же проинформировало американского президента Джонсона о готовящейся акции.
В то же время складывается впечатление, что чехословацкие события были для Запада пробным камнем двойного назначения: прощупать СССР, его новое - послехрущевское и послекарибское - руководство на прочность и, если получится, отбить Чехословакию; если не получится, то спровоцировать СССР на ввод войск и заложить бомбу замедленного действия по методе операции «Раскол». Сработал второй вариант, и, к сожалению, целостные и долгосрочные уроки из чехословацких событий советское руководство не сделало: СССР развалился. Но вмешательство в конфликт вооруженных сил НАТО и США не предвиделось, по крайней мере, на первом этапе, пока не будет оказано серьезное сопротивление, что совершенно не исключалось, учитывая и такой факт, что чехословацкая «пятая колонна» представляла собой не только митингующих интеллектуалов, но и несколько десятков тысяч людей, располагающих оружием.

СССР и еще четыре страны - члены ОВД тоже действовали тогда в полном соответствии с прагматическими принципами «реальной политики». Как написал в своей публикации «Чехословацкие события 1968 года глазами сержанта Советской Армии и юриста» депутат Госдумы РФ, член Комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Ю.П. Синельщиков, «СССР действовал в соответствии со ст. 5 Варшавского договора, в которой говорилось, что участники этого договора «согласились о создании Объединенного Командования их вооружёнными силами, которые будут выделены по соглашению между Сторонами в ведение этого Командования, действующего на основе совместно установленных принципов. Они будут принимать также другие согласованные меры, необходимые для укрепления их обороноспособности с тем, чтобы оградить мирный труд их народов, гарантировать неприкосновенность их границ и территорий и обеспечить защиту от возможной агрессии».

В марте 2006 г. президент РФ Владимир Путин заявил, что Россия может взять моральную ответственность за вторжение стран Варшавского договора в Чехословакию в 1968 г., но ни в коем случае не возьмет на себя юридической ответственности.

По словам В. Путина, экс-президент России Б. Ельцин во время визита в Прагу, состоявшегося 13 лет тому назад, уже заявил, что Россия не возьмет ответственности за события 1968 г. Он подчеркнул, что слова Ельцина отражают не его личную позицию, а исходят от имени России. Российский президент также отметил, что Россию настораживает то, что эти трагические события используются сегодня политическими силами для раздувания антироссийских настроений.

В следующем году тоже после встречи с чешским президентом В. Клаусом Владимир Путин фактически подтвердил свою позицию. «Российская Федерация формально является правопреемницей СССР, но современная Россия - совершенно другое государство по сути своей политической системы. Мы не только осуждаем то, что было негативного в прошлом - я имею в виду события 1968 года, но и чувствуем моральную ответственность за это», - сказал Путин. Немногим ранее, отметим, он резко высказался о размещении в Польше и Чехии элементов системы ПРО США.

Владимир Булгаков, генерал-полковник, кандидат военных наук, Герой России, в Чехословакии 1968 г. командир взвода, сегодня говорит так: «Когда возникает вопрос о вводе войск в Чехословакию, то все обвинения почему-то предъявляются только советскому руководству, забывая о том, что это было коллективное решение руководителей государств, входивших в Варшавский Договор. В 60-годы мир был двухполюсным. Существовали два лагеря, продолжалась гонка вооружений, холодная война была в разгаре. США создавали во всех концах света блоки, военно-политические союзы, направленные против СССР, в Западной Европе наращивали ядерный потенциал, велась активная подрывная работа по расколу соцлагеря. И тут Чехия в самом центре, страна на грани раскола. Как же хотелось натовцам использовать такой шанс! У Советского Союза и других соцстран были все основания для ввода войск. Потому что это было не только право, но и обязанность – стоит поднять пункты Варшавского Договора».

Ветераны операции «Дунай» (1968 г.) участниками боевых действий не признаются

В течение многих лет утверждалось, что при выполнении стратегической операции «Дунай» боевых действий не велось. Генерал-полковник Владимир Булгаков говорит: «В тот момент правильной оценки не дали. Закамуфлировали как интернациональную помощь. Подтвердить тогда, что мы вели боевые действия, просто было невыгодно, по политическим мотивам: как только вошли войска, ООН обвинило Союз в нарушении суверенитета Чехословакии. Коммунистическая идеология навязывала стереотипы – коммунизм, братские народы, интернациональная помощь».

В советские времена выполнение интернационального долга в ЧССР представлялась обществу вроде учений на чехословацкой территории под названием «Дунай»: погрозили, дескать, бронированным «кулаком» «проклятым империалистам», на том дело и кончилось.

Геннадий Сердюков, профессор, завкафедрой политической истории исторического факультета Южного федерального университета, считает:

«По операции «Дунай» и событиям 1968 года до сих пор не было серьезных исследований. Подвергаться сомнению и переосмыслению может все, кроме одного – поведения нашего солдата, выполнявшего свой долг перед Родиной».

В нашей военно-политической истории все получилось с точностью «до наоборот». Так, во время «перестройки» М. Горбачев, говоря о чехословацких событиях, вначале дал им такую оценку (1987): «…Некоторые социалистические страны пережили серьезные кризисы в своем развитии. Так было, например, в Венгрии в 1956 году, в Чехословакии - в 1968 году… У каждого из таких кризисов была своя специфика. По-разному из них выходили. Но объективный факт таков: ни в одной из стран социализма не произошло возврата к старым порядкам… В трудностях и сложностях развития социалистических стран виноват, разумеется, не социализм, а в основном просчёты правящих партий. Ну и, конечно, есть здесь и «заслуга» Запада, его постоянных и упорных попыток подорвать развитие социалистических государств, поставить им подножку».

Однако вскоре на встрече руководителей Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши и Советского Союза, проходившей 4 декабря 1989 г. в Москве, была дана совершенно иная официальная оценка чехословацким событиям: ввод войск пяти государств ОВД в Чехословакию явился вмешательством во внутренние дела суверенного государства и должен быть осуждён. Тогда в Чехословакии шла «бархатная революция» (очередная «цветная»), и руководство соцстран, в том числе СССР, коллективно каялось (перед США, прежде всего) в ошибочности ввода в ЧССР войск Варшавского договора в 1968 г. Этот политический вывод разом превратил всех участников чехословацких событий – от рядового до генерала - в оккупантов, изгоев и вообще «душителей демократии». И когда, наконец, в СССР рассекретили список стран, где в «необъявленных» войнах и вооруженных конфликтах принимали участие и погибали советские военнослужащие, Чехословакия туда не вошла.

Генерал Владимир Булгаков, которого мы уже цитировали, выполнял также «интернациональный долг» в Афганистане, имеет семь боевых орденов. Проходил службу в должностях начальника штаба СКВО, командующего войсками Дальневосточного военного округа, заместителя Главнокомандующего Сухопутными войсками РФ. Согласитесь, при таком послужном списке он имеет право сказать: «Если оценивать операцию с военной точки зрения, то она была проведена блестяще. Посмотрите, какая масса войск была приведена в готовность, в том числе и союзных. Как грамотно спланирована операция и проведена в короткие сроки. Их просто не ожидали. Когда разобрались, поняли, что уже поздно. Войска готовили с мая, но ни одна разведка не донесла о том, что мы готовим сражение. В итоге потери были минимальны, за что честь и хвала командующим операцией. Как геополитические, так и военные цели были достигнуты при минимальных потерях. Аналога такой операции не было.

Прошло время, и изменилась обстановка, и объективно давно пора признать, что это были боевые действия. Противодействие советским войскам было.

Однако большая часть оружия и техники так и осталась на складах, которые в момент были захвачены и блокированы союзными войсками. И только по этой причине подразделениям регулярной чешской армии не удалось развернуть широкомасштабные военные действия». (Замечу, что численность чехословацкой армии в 1968 г. составляла около 200 тыс. человек.)

Понятно, почему в СССР, а потом и в России укоренилось мнение, будто операция прошла совершенно бескровно. Но без потерь не обошлось. По данным командующего 38-й армии генерал-лейтенанта A.M. Майорова, приведенным на совещании 23 августа, семь БМП были подожжены в результате попадания бутылок с зажигательной смесью (некоторые горели вместе с экипажами), а также уничтожено и повреждено более 300 автомобилей. Всего же с 21 августа по 20 октября при выполнении боевой задачи погибло 11 военнослужащих, в том числе один офицер; ранено и травмировано 87 человек, в том числе 19 офицеров. Кроме того, погибло в катастрофах, авариях, при неосторожном обращении с оружием и боевой техникой, в результате других происшествий и умерло от болезней 85 человек.

Войска Варшавского договора вообще получили приказ открывать только ответный огонь, и это правило в целом соблюдалось. Показательно мнение командира группы «Альфа» КГБ СССР, Героя Советского Союза, генерал-майора в отставке Геннадия Зайцева (в 1968 г. руководил группой 7-го управления КГБ СССР): «Каким образом удалось захватить отнюдь не маленькую европейскую страну в кратчайший срок и с минимальными потерями? Значительную роль в таком ходе событий сыграла нейтральная позиция чехословацкой армии (которую нейтрализовали! – В.П.). Но главной причиной малого числа жертв стало поведение советских солдат, которые проявили поразительную выдержку».

А ведь возникали и такие ситуации, в которых нервы могли сдать даже у закаленных суровой службой людей. В одном из боевых донесений того периода можно было прочитать: «Экипаж танка 64 мсп 55 мед (старшина сверхсрочной службы Андреев Ю.И., младший сержант Махотин Е.Н. и рядовой Казарин П. Д.) на пути движения встретили организованную контрреволюционными элементами толпу молодежи и детей. Стремясь избежать жертв со стороны местного населения, они приняли решение на обход его, во время которого танк опрокинулся. Экипаж погиб». А дело, как потом написала наша газета, было так.

Трагедия произошла в первый день операции, 21 августа. На узкой горной дороге между городами Прешов и Попрад путь танковой колонне внезапно преградила группа женщин и детей. Их обманом вывели сюда экстремисты, рассчитывавшие спровоцировать кровавый инцидент с большими человеческими жертвами.

Чтобы не наехать на людей, механику-водителю головной машины ничего не оставалось, как круто свернуть в сторону… Танк упал с обрыва, опрокинулся на башню и загорелся… Юрий Андреев, Петр Казарин, Евгений Махотин впоследствии были награждены государственными наградами. Но на месте их гибели нет даже небольшой таблички, которая хоть как-то напоминала бы о подвиге советских воинов. Добавлю, что боевых наград были удостоены несколько тысяч советских воинов, среди них только 1000 десантников награждены боевыми орденами и медалями.

Весть о погибшем экипаже тут же разнеслась по советским войскам. В те дни и моей маме пришло сообщение о моей гибели. Известие было неофициальное, от приехавшего в командировку офицера, который решил, таким вот образом, «блеснуть своей осведомленностью о том, что происходит в ЧССР…» А мы с ним даже знакомы не были. Но мама с отцом стали ждать «похоронки».

Командировки офицеров в Союз были тогда частыми, и по разным поводам. Граница практически была открыта. Отправили в командировку и кого-то из моих сослуживцев, и я, пользуясь случаем, передал родителям письмо, написанное уже после моей «гибели». Все разъяснилось. Тогда многие «с оказией» передавали весточки родным и близким, что, кстати, категорически запрещалось военной цензурой. Что касается меня, то позже досталось и мне, когда «контра» устроила теракт, и меня на перевале взрывом сбросило в обрыв. Горы Татры, как выяснилось, очень высокие и крутые… Но мама об этом ничего не знала очень долго.

Не знали наши мамы и о том, что сообщалось в боевых донесениях. А там была правда, которая и сегодня многим неведома. Вот строки из некоторых донесений той поры, и только из Праги:

«21 августа. К 12 часам парашютисты, преодолевая баррикады из машин, трамваев, блокировали КГБ, министерство связи, взяли под охрану здание народного банка, редакцию газеты «Руде право», международную телефонную станцию. Потерь дивизии не имели. Лишь в перестрелке при захвате телецентра было ранено два десантника».

«25 августа. Во второй половине дня в отдельных районах Праги прошли антисоветские демонстрации, велась периодическая стрельба».

«26 августа. Ночью в Праге в ряде мест велась перестрелка. Наряд 119-го гв пдп трижды обстреливался в районе «Клуба 231». Ранены 2 десантника».

«27 августа. В Праге проходило заседание Национального собрания. Подразделения 7-й гв. вдд, охранявшие Дом правительства, здание ЦК КПЧ и Кремль, были отведены на 500 метров от названных объектов. За период с 21-го по 27 августа потери 7-й дивизии составили 21 человек: погиб рядовой Н.И. Бянкин, ранено 5 офицеров и 15 солдат и сержантов».

Впервые данные о безвозвратных потерях в операции «Дунай» опубликовала газета «Известия» 25.02. 1995 г. По ее данным, потери составляли 99 человек.

В книге «Россия и СССР в войнах ХХ века» указано число 98, и еще 87 человек санитарных потерь. В «Книге памяти ЦГВ» - 98 погибших, без двух журналистов АПН (вертолет, в котором они летели, был обстрелян с земли из пулемета, упал и сгорел). В сборнике «Чехословацкие события 1968 года глазами КГБ и МВД СССР» (2010 г.) приводится цифра в 100 погибших. А результатом проведенных Владиславом Сунцевым исследований стала цифра в 106 человек потерь. Однако и эта цифра не окончательная и вызывает сомнения, ведь большинство боевых донесений до сих пор засекречено. В 1968 г. В. Сунцев возглавлял отряд по борьбе с контрреволюцией и шпионами, до сих пор собирает сведения о погибших, которые не проходят по официальным данным (живет в г. Житомире).

Любопытный ответ пришел из Центрального архива МО РФ на запрос совета ветеранов г. Волгограда (секция «Дунай-68», Г. Тихонин). Военные архивариусы, в частности, пишут (сохранено без изменений): «В соответствии с приказом Министра обороны Российской Федерации № 1414 от 04 июня 2012 года в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации в установленном порядке началась работа по рассекречиванию документов за период 1946 - 1982 годов.

В ходе планируемой работы, документы 20-й танковой дивизии в ближайшее время могут быть отобраны для рассмотрения в первую очередь на предмет возможного рассекречивания.

Сообщаем, что в документах 20 танковой дивизии книг учета потерь личного состава и приказов о награждении личного состава дивизии не имеется.

Интересующие сведения находятся в делах с оперативными сводками, боевыми донесениями штаба, донесениями о боевом и численном составе 20 тд в период учений «Дунай».

Тупик! И, видимо, отнюдь не случайный.

Генерал-майор в отставке Виталий Шевченко, председатель Ростовской региональной общественной организации «Дунай-68», говорит: «…мы обратились практически во все высшие эшелоны власти - и в Совет Федерации, и в Госдуму, и в правительство. Наши доводы – люди погибли или получили контузии и увечья при выполнении интернационального долга. Обращались и в заксобрание Ростовской области, в которой живут более 300 участников тех событий. Депутаты Госдумы сделали запрос в минобороны и получили парадоксальный ответ: «Ваше обращение по отнесению к ветеранам боевых действий лиц, выполнявших воинский долг в республике Чехословакия в 1968 году рассмотрено… Генштаб ВС РФ не подтверждает факт участия военнослужащих Вооруженных Сил СССР в боевых действиях в Чехословакии в 1968 году».

Непонятная ситуация. Советские войска, по этой версии, не принимали участия в чешских событиях, в то время как генерал армии Николай Огарков, будучи в то время первым заместителем начальника Генштаба, в Праге руководил боевыми операциями, подписывал приказы о боевом применении техники и личного состава и отправлял боевые донесения в ЦК и правительство, и вдруг такой ответ.

Есть все доказательства того, что наши солдаты и солдаты союзных армий принимали участие в боевых действиях.

Командующий воздушно-десантными войсками генерал В. Маргелов четко написал в донесении, что его подчиненные из 7-й и 103-й воздушных десантных дивизий непосредственно принимали участие в боях на территории Чехословакии в 1968 году.

Были заведены журналы ведения боевых действий, которые ведутся исключительно в период ведения боев. На каждое орудие, - танк, самолет было выдано по три боекомплекта, солдаты и офицеры получили тройную норму боеприпасов.

А вот выдержки из ответа первого заместителя председателя Комитета Государственной Думы по труду, социальной политике и делам ветеранов Г.Н. Кареловой уполномоченному по правам человека в Волгоградской области В.А. Ростовщикову (03.07.2012), который решил помощь ветеранам своей области с определением их социального статуса: «… Ваше обращение к Председателю Государственной Думы С.Е Нарышкину по вопросу об отнесении к ветеранам боевых действий лиц, выполнявших воинский долг в Республике Чехословакия в 1968 году, по его поручению рассмотрено в Комитете Государственной Думы по труду, социальной политике и делам ветеранов…

Генеральный штаб Вооруженных Сил Российской Федерации не подтверждает факт участия военнослужащих Вооруженных Сил СССР в боевых действиях в Чехословакии в 1968 году.

Таким образом, законодательное решение вопроса о внесении дополнений в Перечень государств, территорий и периодов ведения боевых действий с участием граждан Российской Федерации {Приложение к Федеральному закону «О ветеранах») возможно только при условии подтверждения Минобороны России фактов ведения боевых действий на территории Чехословакии в 1968 году». (Заметьте: Госдуме требуются лишь факты боевых действий для законодательного разрешения проблемы.)

Участники чехословацких событий готовы их предоставить. В архивах таких фактов тоже, наверняка, немало. Однако и врио начальника Главного управления по работе с личным составом Вооруженных Сил Российской Федерации М. Смыслов информирует уполномоченного по правам человека в Волгоградской области В.А. Ростовщикова о том, что «Ваше обращение к Председателю Правительства Российской Федерации по вопросу внесения изменений в Федеральный закон от 12 января 1995 г. № 5-ФЗ «О ветеранах» (далее - Федеральный закон) в части установления статуса ветерана боевых действий военнослужащим, принимавшим участие в военно-стратегической операции «Дунай-68» (не было операции с таким названием! – В.П.) на территории ЧССР, в Главном управлении по работе с личным составом Вооруженных Сил Российской Федерации рассмотрено….

Боевые действия с участием советских военнослужащих в период политического кризиса в Чехословацкой Социалистической Республике в 1968 году не велись, имели место лишь отдельные боевые столкновения.

В упоминаемом приказе Министра обороны СССР от 17 октября 1968 г. № 242 речь идет о выполнении военнослужащими интернационального долга, а не об их участии в боевых действиях.

В этой связи оснований для отнесения граждан Российской Федерации, принимавших участие в военно-стратегической операции на территории Чехословакии «Дунай-68», к категории участников боевых действий не имеется».

Напомню, в послевоенный период СССР вводил войска на чужие территории трижды: в Венгрию, Чехословакию и Афганистан. Все три страны граничат с СССР, традиционно входят в сферу интересов России/СССР, а что касается Венгрии и ЧССР, то они были, прежде всего, членами социалистического содружества, Совета экономической взаимопомощи и военно-политической организации - Варшавского договора с соответствующим международным статусом и со всеми вытекающими отсюда обязанностями и последствиями.

США, замечу, только во второй половине XX века использовали свои войска за рубежом более 50 раз, и все, кто участвовал в этих войнах и военных конфликтах, однозначно признаны ветеранами войны. Пожизненно, с соответствующими пенсиями, льготами и независимо от политической конъюнктуры. Ни одно свое вооруженное вмешательство во внутренние дела других государств Америка никогда не осудила, несмотря на то, что американский народ при этом и протестовал.

В стратегическом исследовании, проведенном группой ученых под общей редакцией доктора военных наук, профессора АВН генерал-полковника Г.Ф. Кривошеева,вглаве VI, посвященной потерям советских военнослужащих в 1946 – 1991 гг., сказано: «В военных конфликтах послевоенного периода участие советских военнослужащих можно условно разделить на несколько главных направлений...

Третьим направлением участия советских военнослужащих в конфликтах за рубежом является выполнение решений высшего политического руководства СССР по сохранению единства социалистического лагеря, нерушимости Организации Варшавского договора.
Привлекалось к участию в этих акциях большое число советских военнослужащих, из которых более 800 чел. погибло».

Авторы исследования приводят, в том числе, и такие данные, с которыми не лишне бы ознакомиться и тем, кто подписывал процитированные выше ответы. Полезно сравнить. Наши безвозвратные потери составили, например, в Алжире (1962 – 1964) 25 чел., в Йеменской Арабской Республике (1962 - 1963, 1967 - 1969) - 2 чел., во Вьетнаме (1961 – 1974) - 16 чел., в Лаосе (1960 - 1963, 1964 - 1968 , 1969 – 1970) - 5 чел., в Анголе (1975 – 1979) - 11 чел., в Мозамбике (1967 – 1969, 1975 – 1979, 1984 – 1987) - 8 чел. Ряд этот длинный, и по количеству советских потерь Чехословакия занимает в нем одно из первых мест. Это притом что «боевые действия там не велись, а имели место лишь отдельные боевые столкновения»! Откуда же взялись боевые потери? И, вообще, противопоставление «боевых действий» и «боевых столкновений» никакой логике не поддается.

В 2007 г. газета «Аргументы Недели» опубликовала заметку под названием «Генштаб подсчитал потери». Начало публикации такое: «Перед Днем Победы Генеральный штаб ВС РФ подготовил доклад о безвозвратных потерях войск в боевых действиях, начиная с советского периода и заканчивая нашими днями». Обратите внимание на слова «о безвозвратных потерях войск в боевых действиях». Далее издание сообщает: «Не только деньгами, но и человеческими жизнями Советский Союз платил за интернациональную помощь в самых различных районах мира. Например, во время войны в Корее (1950-1953 гг.) СССР потерял 299 человек. Подавление восстания в Венгрии в 1956 году стоило жизни 750 совет­ским воинам. Ввод войск в Чехословакию в августе 1968 года тоже не был бескровным. Во время этой операции погибли 96 солдат и офицеров Совет­ской Армии. В Азии и Африке во время различных конфликтов нашли свою смерть 145 советских военных советников». Фактически Генштаб признал, что в Чехословакии боевые действия велись. Что изменилось за минувшие шесть лет?

Генерал-полковник Владимир Булгаков с горечью говорит: «Статус ветеранов боевых действий, наряду с участниками войны в Афганистане, получают бойцы всех других военных конфликтов – за исключением Чехословакии. Почему? Ведь там тоже проливалась кровь наших солдат».

Вместе с тем, в соседней Украине эта проблема была решена еще в 1994 г. с принятием закона «О статусе ветеранов войны, гарантиях их социальной защиты», где определены категории ветеранов войны, в том числе инвалидов, участников войны, участников боевых действий, лиц, на которых распространяется статус участника боевых действий. В списке стран, где советские военнослужащие участвовали в боевых действиях, есть и Чехословакия.

А в 2004 г. президент Украины Леонид Кучма издал указ «О дне чествования участников боевых действий на территории других государств». Отметим, что указ появился на основании принятого кабинетом министров Украины решения о включении Чехословакии (1968 год) в перечень стран, где проходили боевые действия. Этим указом президент Украины практически еще раз подтвердил, что бывшим солдатам и офицерам, принимавшим участие в защите соцзавоеваний в Чехословакии в 1968 г., установлен статус «Участник боевых действий», «Ветеран войны» и предоставлены льготы в рамках закона Украины «О статусе ветеранов войны, гарантиях их социальной защиты».

Очень важно, что этими документами законодательно установлен сам период боевых действий: 20 августа 1968 г. - 1 января 1969 г. Кто в это время проходил службу в советских войсках на территории ЧССР – тот в Украине безоговорочно признается участником боевых действий с соответствующими правами и льготами.

Участники чехословацких событий 1968 г., проживающие в России, в отличие от своих однополчан, жителей Украины, не получили никакого статуса, хотя риск был такой же, как во всех локальных событиях подобного рода. Парадокс заключается в том, что там, где гибель и разрушения были массовыми (Венгрия - 1956 г., Египет - 1956, 1967, 1973 годов, Вьетнам - 1964-1972 и т.д.), участники событий получили статус участника боевых действий. А об участниках событий в ЧССР, где не были допущены ни массовые безвозвратные потери, ни разрушения инфраструктуры, даже не вспомнили и не вспоминают (во всяком случае, о тех, кто проживает на территории России). Их не только не вычеркнули из списка участников боевых действий, их туда даже не собирались вписывать. Кому на этот раз в угоду?

Эта проблема автоматически тянет за собой еще одну неразрешимую проблему. Именно о ней пишет Александр Засецкий, награжденный орденом Красной Звезды за операцию «Дунай»: «Я служил в Днепропетровске и там имел удостоверение участника боевых действий: на Украине в 1994 году был принят закон, признавший нас ветеранами. В 2003 году по семейным обстоятельствам переехал сюда, в Россию. И теперь здесь я не являюсь участником военных действий – потому что в российский закон о ветеранах солдаты, воевавшие в Чехословакии, не вошли. Но я - один и тот же человек. И события в 1968-м были одними и теми же. Как же так?»

Подобных историй много. И дело тут даже не столько в льготах, сколько в восстановлении справедливости по отношению к бывшим советским военнослужащим. Международная стратегическая операция «Дунай», предотвратившая дестабилизацию в Центральной Европе, сыграла важнейшую роль в сохранении региональной и глобальной безопасности. Ее участники, живущие в России, заслужили право называться воинами-интернационалистами.

Кстати, правовых коллизий, в которой оказался А. Засецкий и многие другие ветераны, приехавшие из Украины, могло и не быть, если бы органы социальной защиты министерства обороны России выполняли подписанные в рамках СНГ международные соглашения о безусловной легализации всех пенсионных документов. Россия их игнорирует.

И еще: у нас есть «Газпром» - национальное достояние, какового на Украине нет и не предвидится.

Но пока наши ветеранские организации берут в долг памятные медали, изготовленные на Украине к 45-й годовщине ввода советских войск в Чехословакию…

Стыдно, господа, ох, как стыдно!

Сравнительно недавно по инициативе бывших участников событий 1968 года в ЧССР в Ростовской области была создана региональная общественная организация воинов-интернационалистов (как они себя называют незаконно!) «Дунай-68», которая насчитывает около 300 человек. Всем по 60 лет и более, но отважились встать на защиту… Нет, не Родины – этот свой долг они уже давно исполнили. Решились, наконец, свои права попробовать защитить. Подобные организации созданы и в Волгоградской области, Татарстане, Дагестане, Ставропольском крае, Кабардино-Балкарии, Ульяновске, Воронеже… Движение ветеранов чехословацких событий 1968 г. набирает силу. Только хватит ли сил и времени у самих ветеранов?

Я и сегодня уверен, что под словами генерал-полковника Владимира Булгакова «Мы отстаивали собственные национальные интересы» подпишется каждый участник военных событий тех далеких лет.